Письмо к петербургским студентам

Милостивые государи!

Я получил ваше любезное приглашение присутствовать на музыкально-литературном вечере. К сожалению, состояние моего здоровья не позволяет мне исполнить столь лестное для меня желание ваших товарищей-студентов. Я почел бы за особенное удовольствие изъявить им, как я это сделал гг. московским студентам, всю мою благодарность за столь искреннее выражение их сочувствия к моей литературной деятельности и к тем принципам, которые постоянно руководили ею. Это сочувствие украсило мой нынешний приезд в Россию и оставило во мне неизгладимые следы. Я душевно радуюсь и за самого себя и за всё то хорошее, честное, новое, которое в живых чертах представляется мне всякий раз, когда я размышляю обо всем, что я видел и слышал здесь, в среде того юного поколения, правильное развитие которого так важно и в настоящем и в будущем. Это поколение, сколько я могу судить, на хорошей дороге, на дороге, которая одна может привести к желаемой всеми нами цели: к преуспеянию и упрочению нашего дорогого отечества, русской мысли и русской жизни.

Передайте вашим товарищам мой усердный поклон и примите уверение в моей сердечной преданности.

Ив. Тургенев

С.-Петербург, 19 марта 1879 г.

Печатается по тексту первой публикации: «Петербургский листок», 1879, № 60, 27 марта/8 апреля.

В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, Сочинения, т. XII, стр. 556.

Автограф неизвестен.

История письма такова. Студенты Петербургского университета и Горного института, за три дня до отъезда Тургенева из Петербурга, обратились к нему с просьбой принять участие в организуемом с благотворительной целью литературно-музыкальном вечере. Тургенев ответил им отказом, сославшись на нездоровье (см.: «Петербургский листок», 1879, № 60, 27 марта). Подлинная причина отказа Тургенева была, однако, иной.

В анонимных воспоминаниях «Бывшего студента Горного института», опубликованных уже после смерти Тургенева в «Общем деле», утверждалось, что от участия в литературно-музыкальном вечере Тургенев отказался, прямо заявив, что ему «положительно запрещено являться среди молодежи и принимать ее овации»[1]. Политический характер чествований Тургенева, его сближение с молодежью в обстановке всё усиливавшегося революционного движения и растущего недовольства демократической интеллигенции очень тревожило правительство. «В Петербурге седого путешественника окружили шпионами, – писал П. Л. Лавров. – Ему запрещено было там являться среди молодежи и принимать ее овации. Ему советовали под рукою уезжать <…>. Но тронуть писателя, знаменитого по всей Европе, не решились»