Кто убил их всех?
Воды и еды нам хватит продержаться до утра – затем, те из нас, что остались после отступления с боем – будут с боем завоёвывать себе лишние секунды своих никчёмных жизней в неравной борьбе; нас прижали к самой стене. Ни у кого из нас нет ни малейшей возможности остаться в живых – у нас есть только этот миг, чтобы проститься со всеми, кого мы когда-либо знали, любили и потеряли. У нас есть – только наши воспоминания, немного еды, чтобы протянут эту ночь и пара винтовок. И страшнее всего для нас теперь – не смерть – мы к ней уже давно привыкли. Мы боимся того, что мы – начинаем забывать, что происходило с нашими семьями и друзьями. Мы рассказываем друг другу истории своих жизней – чтобы не дать последней искре в темноте погаснуть. Эта проклятая земля, которую мы называли раем – уже многих из нас свела в могилы.
Я сохранил свою жизнь случайно – я не заслуживаю того, что сейчас могу говорить, могу писать – я знал людей, куда более лучших, чем я; и которые смогли бы рассказать эту историю лучше. Но так как все они – мертвы; а я – жив, я должен сражаться со смертью последним, оставшимся у меня оружием – чернилами. Я буду говорить от лица всех, потому что я – последний, кто может ещё разумно мыслить. Мне выпал этот жребий – и я обещаю исполнить свой долг.
Пещера, которая станет нашей братской могилой: стены выбиты временем и холодны как лёд. Здесь: сыро, много страшных насекомых, названия которых унесли с собой в могилу наши отцы энтомологи. Сидеть можно только на земле или на пустых ящиках из-под еды, воды и оружия. Но все – предпочитают стоять.
Вокруг нас: бродят духи; мы видим их тени на стенах – их силуэты появляются перед нашими глазами. Их голоса холоднее льда – в них вся безмятежность и грусть мира мёртвых. Они – жили здесь задолго до нас; им – есть, что рассказать нам. А мы – рады любому, кто согласится слушать наш невнятный трепет. И мы, и они – мы хотим только не быть одинокими в своих несчастьях: и после смерти, и в последних часах жизни. Любые слова – лишь бы не молчать. Духи щедры на истории; впрочем, как и мы. Дыхание смерти – лучше всего развязывает язык и гонит людей на красноречия. Но я – изо всех сил стараюсь быть как можно кратким – чтобы успеть рассказать всё.
Это – наше последнее наслаждение – смерть.