Комдив
(Взводный 2)
Вспомните, ребята, вспомните, ребята,
Разве это выразить словами,
Как они стояли у военкомата
С бритыми навечно головами.
Вспомним их сегодня всех до одного,
Вымостивших страшную дорогу.
Скоро кроме нас уже не будет никого,
Кто вместе с ними слушал первую тревогу.
И,
когда над ними грянул смертный гром
Трубами районного оркестра,
Мы глотали звуки ярости и муки,
Чтоб хотя бы музыка воскресла!
Вспомните, ребята, вспомните, ребята,
Это только мы видали с вами,
Как они шагали от военкомата
С бритыми навечно головами.
(«Вспомните, ребята!» Стихи Дмитрия
Сухарева)
Умерев в нашем времени, он возродился в другом теле и в другом
времени, теперь он в свои 23 года, полковник Прохоров, командир
отдельного механизированного полка. Вокруг война и хочется не
только выжить самому, но и сберечь своих людей. А главное, у тебя
нет права на ошибку, так как на тебя сделали ставку вожди и любая
неудача обойдётся слишком дорого. Стремительная карьера от
взводного до комдива имеет свою цену, а злопыхателей хватает, так
что остаётся только стиснуть зубы и не допустить ошибок.
Глава 1
28 декабря 1941 года, Москва.
В себя я прихожу от какого-то неудобства, не сразу понимаю что
это, а состояние, как с бодуна, когда мало что соображаешь и
помнишь. Первым приходит осознание, что хочется в туалет стравить
давление в клапанах. Только где я? Вот в чём вопрос, а где здесь
туалет кстати? Открываю глаза, надо мной белый потолок и солнечный
зайчик, потолок кстати высокий, и тянет морозной свежестью, видимо
открыто окно или форточка. Пытаюсь встать и ничего не получается.
Да, а что со мной произошло? Пытаюсь вспомнить, а кроме того, а я
кто такой? В голове крутятся две разные личности и вроде каждая из
них я, я что, шизофреник?
Тут наш герой ошибается, что не удивительно, слышал звон, да
не знаю, где он, просто оба заболевания имеют схожие симптомы.
Впрочем, шизофрению и раздвоение личности часто путают, хотя это
разные расстройства психики. Шизофренией болеет в среднем 4-6
человек на 1000, а вот раздвоение личности достаточно редкое
заболевание.
Наконец мои мозги приходят в норму и я всё вспоминаю, что
теперь, я полковник Прохоров, Игорь Николаевич, а вторая моя
половина осталась в прошлой жизни и прошлом мире. Вспоминаю и
разрыв снаряда неподалёку, и сразу пронзает испуг, я что,
парализован?! Сжимаю пальцы рук, работают, пытаюсь проделать тоже с
ногами, одна нога неподвижна, другую удаётся слегка согнуть в
колене, ух, нет, тело слушается, пускай плохо, но тем не менее. Вот
только сил приподняться у меня нет. Тут доходит, что в палате, а
где я ещё могу быть спрашивается, работает тарелка радио и Левитан
зачитывает очередную сводку СовИнформБюро. Жаль, я не историк, а
потому понять, как изменилась от моего вмешательства история, я не
могу. Разве что остались в живых некоторые командиры, да немцев
остановили чуть ли не в сотне километров от Москвы. Тут открывается
дверь и в палату входит санитарка, ну что можно сказать, что я
пропал. Глядя в её зелёные колдовские глаза, тонкое и красивое лицо
хочется только любоваться этим, как произведением искусства.
Пытаюсь с ней заговорить, но в горле пересохло, так что в итоге
получается лишь нечленораздельный хрип.
