Каменный мостик через небольшой ручей с крутыми и высокими берегами являлся единственной достопримечательностью города. До войны были еще две: собор, стоявший на левом, крутом, берегу Западной Двины (колокольным звоном он объединял тысячи две домов друг с дружкой да с небесной высью), и добротный, царских времен, большой мост, соединявший две стороны реки. Но и собор с его колокольней, ставшей в военное лихолетье наблюдательным пунктом для корректировки стрельбы, и большой бетонный мост были разрушены во время затяжных боев, когда река на много месяцев стала линией фронта.
Десять лет полуразрушенные толстые стены из красного кирпича напоминали горожанам о греховно забытом Боге. Женщины, живущие на правом берегу, проходя от парома на базар и обратно мимо этих стен, незаметно крестились, мужики крякали, затягивались едкими самокрутками, в который раз отмечая умение старых мастеров: вот ведь, чего только не делали с этими стенами, из каких калибров не били, живого места нет, а стоят…
Обломки моста, быки, торчащие из воды, меньше бросались в глаза – лишь засушливым летом, когда становились естественным спортивным снарядом для пацанов, перепрыгивающих по ним с берега на берег, да заставляли обладателей лодок проходить это место с осторожностью, а катера, не часто, но поднимающиеся в город из Витебска, и вовсе не могли идти выше и, если что и привозили для расположенных в верховьях редких селений, выгружали здесь, у паромной переправы, передавая привезенное хозяевам телег или стареньких грузовиков.
…В то лето, не из самых засушливых, но довольно сухое, удивлявшее вечерними сильными без дождевыми грозами, напоминавшими о войне, в город на запыленных грузовиках приехали саперы. Они обложили оставшиеся стены собора взрывчаткой, и однажды июльским безоблачным утром прогремели несколько взрывов, от которых вылетели стекла в близ расположенных домах, и толстые стены старого собора превратились в ярко-красную груду обломков кирпича.
Спустя пару дней еще несколько взрывов потревожили горожан, и остатки большого моста разлетелись по реке, освобождая будущий фарватер (в городе открылась лесосплавная контора, а в верховьях Двины начал работать леспромхоз), оставив лишь прибрежные, не препятствующие судоходству клетки опор.
