© Андрей Новиков-Ланской, 2018
ISBN 978-5-4490-0061-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
>* * *
Морозный воздух пахнет кашемиром,
в бокале стынет белое вино,
и за окном становится темно,
когда встает небесный ковш над миром —
над суетой и сутолокой дней,
над одинокой пропастью вечерней,
чей терпкий хмель, как звездный виночерпий,
глотаю я, соединяясь с ней.
>* * *
Здесь землю видишь сразу целиком,
и жизнь – всей совокупностью событий.
Здесь зимний ангел моет молоком
дорогу в белоснежную обитель.
И в этой первозданной белизне
ещё светлее след первопроходца,
чей голос, словно в детском полусне,
на землю зачарованную льётся.
>* * *
Бессонница, и в сердце перебои.
Издалека другой неровный стук
растущим эхом долетает вдруг,
как если бы нас в мире было двое.
Не просто чей-то ритм, но треск и хруст.
Еще удар – и трещина сквозная.
И вот уже звучит из птичьих уст
поющий дар, дарителя не зная.
Покуда сонный мир хранит покой,
засыпанный небесной скорлупой.
>* * *
Крутит зимний солнцеворот.
Снова путники у ворот.
Мысли лишь о насущном хлебе.
И такой звездопад на небе,
будто снег за окном идет.
Ясли, сено, волхвы, волы.
Нынче будут полны столы —
не дарами, так просто снедью.
И звенит колокольной медью
Рождество из полночной мглы.
>* * *
Раздетый человек приходит в дом,
одноэтажный, с крохотным окном.
Животные не ведают о том!
Деревья загораживают лес,
единственное место для чудес.
Сегодня всё преобразится здесь!
Тепло внутри. Одежда и еда.
В печи горят дрова, в окне – слюда.
Оставь надежду, прибывший сюда!
>* * *
Как у Гроба Господня ждут
благодатный огонь пред Пасхой,
я в сочельник григорианский
в ледяное окно гляжу,
в серебристый его узор,
листья, стебли, цветы и злаки,
я слова в нем ищу и знаки,
позабытые с давних пор.
И в ответ мне, высок и чист,
загорается в Вифлееме
звездный луч, и горит над всеми,
и нисходит на белый лист.
>* * *
Декабрьский переворот —
снежинки взметаются вверх.
Трещит подмороженный свод —
и порох летит из прорех.
В гирляндах ночной Вифлеем —
но страшно и холодно всем!
>* * *
Раздвигая миры Эвклида,
время сматывая в клубок,
волхвы идут на восток,
но дороги во тьме не видно.
Укатился в глухую ночь
шерстяной их клубок овечий,
и уходят они за вещей
теплой нитью, ведущей прочь.
Завывает зурна метели,
зазывает звезду пустынь
в те края, где родился сын
человеческий в божьем теле.