Он стоял среди идущей толпы, рассекая ее, словно отточенный нож, – черноволосый парень в грубой рокерской куртке и потрепанных джинсах. Люди инстинктивно обходили его. Ни один не задел локтем, не толкнул в спину. И только изредка кто-нибудь из прохожих вдруг оборачивался, чтобы взглянуть на эту странную, застывшую каменным изваянием фигуру.
Он смотрел на растекающийся по небу закат. Солнце исходило кровью, умирая на алтаре приближающейся ночи. Так происходило изо дня в день. Из года в год. Он видел уже десятки, тысячи таких закатов. И тем не менее сегодняшний был совершенно особенным. Первый закат после долгих десятилетий, проведенных на чужбине…
Парень жадно втянул ноздрями воздух. Как давно он не чувствовал этот пьянящий запах! Он уже почти забыл его, как и многое другое, откинув все бесполезное ради одного дела. Ради того, что являлось для него самым важным и стоило дороже, чем горстка старых, рассыпавшихся пеплом воспоминаний, дороже, чем жизнь.
Этим делом была Охота. А он – лучшим Ловчим Ее королевского Величества.
Они прибыли в этот город прошлой ночью. Он и королева со своей малочисленной свитой, и теперь находились на территории врага.
Город принадлежал тем – другим, разметавшим свои щупальца-Дома, словно моровую язву, по мегаполисам всего мира. Они считали, что могут жить среди людей, и действительно проникли в человеческое общество, как проникают в организм раковые клетки.
Его народ честнее. Он не придумывает красивых слов, чтобы скрывать за ними не слишком приглядные намерения. Он называет все своими именами. Охоту – охотой. Кровь – кровью. Пищу – пищей.
Его народ – это истинные дети ночи, а не такие, как те вымороченные бледные тени, позабывшие о том, что такое Охота, чей нюх притупился настолько, что они уже не могут отличить по запаху своих новых братьев.
Ловчий брезгливо поморщился – он не мог представить себе более жалкого зрелища.
Под ногами лежала булыжная мостовая – почти такая же, как когда-то… Давным-давно… Тревожно гудели, переговаривались колокола.
– явственно звучало в их раскатистых мощных голосах.
Круг замкнулся. Он вернулся в то место, откуда и пришел когда-то. Если все получится, они отвоюют этот город.
Колокола уже не звонили, но отзвук еще долго – и совсем осязаемо – висел в неподвижном воздухе.
