Хук слева прилетает неожиданно. В глазах сверкают искры, в голове чирикают птички. В общем, я офигел. Поворачиваюсь от барной стойки и наблюдаю картину настоящего побоища. В метре от меня творится что-то невообразимое. Все дерутся. Кто-то орет, а кто-то свистит. И это не просто драка, это настоящий мордобой.
— Ну, и кто это был? — спрашиваю я у парня за стойкой.
Вглядываюсь в толпу и вижу парня, который уже получил по морде, но продолжает стоять на ногах.
— А ты не видел, кто это был? — он смотрит на меня, как на идиота. — Это твой друг, что ли? – указывает подбородком на того самого парня.
— Угу, — киваю я.
Мой друг Петруччо тяжело дышит, костяшки на руках сбиты в кровь, глаз заплывает стремительно, губы разбиты. А вокруг валяются тела. Несколько человек корчатся в судорогах, а пара парней просто лежат не двигаясь. Опять этот придурок что-то не поделил с местными завсегдатаями или на него просто не так посмотрели. Я подхожу к нему и отвешиваю хук слева. Друг смотрит на меня одним глазом и улыбается разбитыми губами — дошло, наконец, что напротив него стою я. А за окном уже играет знакомая мелодия. Сирена полицейской машины. Пора делать ноги. Но Петруччо неожиданно начинает оседать на пол. Я наклоняюсь, чтобы его поднять, и понимаю, что он крепко спит. Этот скот опять нажрался.
Оглядываюсь, надеясь найти выход, где меня не будут встречать блюстители порядка. Натыкаюсь, на взгляд огромных голубых глаз, которые смотрят на меня из-за плотной занавески в глубине зала. Быстро пересекаю зал и захожу за штору где меня ждет не только перепуганная официантка, но и приоткрытая дверь.
— Привет! Я Сергей, — представляюсь. — Выйти поможешь?
Она что-то тихо лепечет и мне приходится к ней наклонится, чтобы услышать ее ответ.
— Помогу, — голос у нее мягкий, красивый. — А как же ваш друг?
— Ничего, — со смешком машу рукой. — Сегодня в КПЗ проспится, а завтра адвокаты его папы уладят все дела и можно куролесить по новой.
— А убытки в кафе тоже папа заплатит? — а она не промах. — Иначе вычтут из нашей зарплаты.
— Поможешь уйти от ментов, замолвлю словечко, — обворожительно улыбаюсь я.
Она открывает заветную дверь, и мы проскальзываем в темный, длинный коридор. Как только дверь за нами запирается, я слышу, как в зал вваливается наряд милиции. Мы быстро идем по коридору, куда-то сворачиваем, открываем какие-то двери и, наконец-то, оказываемся на улице.
