— Отпустите меня! Вы права не имеете меня удерживать.
Женский крик доносится из моего кабинета. И голос мне знаком.
ОНА что здесь делает?!
— Привет, Рус, — из кабинета мне навстречу вышел коллега. — Я тебе звонил раз сто.
— Телефон сдох, заехал перед работой за зарядником, — сжал в кулаке шнур, и кивнул на дверь. — Какого хрена она здесь? Это же Люба?
— Люба, — Андрей отвел взгляд, что на него не похоже.
— Ну и?
— Её задержали.
Из кабинета продолжают доноситься возмущенные крики.
Люба. Девочка-беда… больше не моя беда. Достала!
—Бумаги оформи, и отпусти. Я в твоем кабинете пока буду. Зря ко мне притащил, — бросил я, и хотел было уже идти в сто четырнадцатый кабинет Андрея, но тот остановил.
— Жена у меня рожает, Рус. Тебе придется самому с Любой разобраться, сам понимаешь.
— Просто иди и отпусти её, — процедил. — Не убила же никого, нехер ей здесь делать.
— Вообще-то есть тело, — понизил Андрей голос. — Уваров. Олигарх, слышал про него? Горничная вызвала полицию, мне сообщили, и Любу твою я выцепил, привез, и…
— И по порядку рассказывай, — сдался я. Придется мне встретиться с Любой.
— Люба пришла в отель сама, записи с камер есть. Одета была… ну, увидишь сам. Больше раздета, чем одета. Пришла к Уварову, опять же никто силой не тащил. Полтора часа их не было слышно, затем в люкс олигарха зашли охранник и горничная, чтобы проверить Уварова, и нашли его тело. Наркоту. Кровь. И Любу.
Дьявол!
— Езжай к своей Лизе. Напиши, как родит. Беги уже, — махнул я Андрюхе, выдохнул, и вошел в кабинет.
На стуле, напротив моего стола сидит Люба. Черт, её в убийстве подозревают, но она и не думает плакать. Горит она ярко, как и всегда. Это восхищает, и это бесит.
А еще я тупо больше не хотел её видеть.
Предала.
Осмотрел её мельком — одета как дорогая шлюха, и в отеле она не в нарды с Уваровым играла, явно. А мне говорила, что девственница.
Маленькая лгунья.
Я кивнул младшему следователю, чтобы оставил нас одних
— Ну здравствуй, Люба, — опустился за стол, и сузил глаза, глядя в её — миндалевидные, кошачьи.
— Ты?
— Я, — кивнул, чувствуя, как разгорается злость.
Значит, все же, шлюха. А я её на руках хотел носить, идиот.
Но убийца? Наркоманка? Ей девятнадцать всего.
— Давай, рассказывай. Желательно правду, не будем тратить время. Или будешь как все орать, что это не ты убила Уварова, и что все произошло случайно?
