Роман (эко-фэнтези)
1
Олень все-таки умер.
Вчерашний дождь каплями блестел на его подрагивающей шкуре, и,
если не смотреть в страшные, смертью мутные глаза, казалось, что
зверь просто спит. Раскинув богатые рога, по-хозяйски развалившись
на зазеленевшем с первыми оттепелями лесном мху, уложив лобастую
голову мне на колени. Даже в смерти он был величественен и
прекрасен. Если не смотреть в глаза… И на гранатовую лужицу крови…
И на короткий стальной болт, хищно впившийся в бок благородному
животному.
Я не успел. Догнал, когда помочь не смог бы и Спящий. Все
утро бежал по бусинам его крови, и не успел. Видел же, что кровь
темная, страшная. Такая бывает, когда задета печень, а значит –
зверя уже не спасти и лучше всего дать ему уйти на небесные
пастбища с миром. Уговаривал себя остановиться, ругал за слабость и
все равно бежал.
Он споткнулся о кочку на небольшой полянке. И не смог больше
встать. Только смотрел на меня большими печальными глазами, пускал
носом пузыри и жадно дышал. Я метался вокруг, искал кровохлебную
траву, пытался остановить кровь, выдернуть мучавший оленя болт. Все
без толку.
На бегу я успел накинуть тетиву – думал добить самца, чтоб
сократить мучения. А когда он умер – расплакался. Сидел посреди
разрезанной наискось солнечными лучами прогалины в бору, держал
тяжелую голову благородного оленя на коленях, гладил жесткую шерсть
на упрямом лбу, а слезы катились и капали на его густые ресницы. И
было как-то пусто и гадостно на душе. Словно соседский мальчишка из
баловства растоптал твой песочный замок, а ты смотришь на это из-за
окна и ничего сделать не можешь. Только плакать.
У нас в лесу тысячи оленей. Может быть, даже десятки
тысяч. Могучих самцов и изящных самочек. И тем не менее, собираясь
на охоту, мужчины лесного народа долго выбирали, какой именно зверь
именно сейчас должен умереть. Приболевший или раненый, со
сломанными рогами или не добившийся благосклонности самок – эти
годились для охоты. На таких вот красавцев – князей оленьего
племени, охотиться никто бы и не подумал.
И еще: лесной народ не использует арбалеты. Это лживое оружие
придумали люди с запада. Далеко от моего леса. За Великой рекой. На
сотни дневных переходов западнее границ княжеств. Отец рассказывал
– там говорят на жутко исковерканном орейском, а значит совсем
позабыли заветы отцов. Не мудрено, коли взялись пулять стальными
стрелами в красавцев-оленей. Да еще весной…
