Год 3337 от Возведения Первого Храма, 3 число месяца Тонор.
За семь лет до основного действия. Борт «Сына Смерти».
Вот уже пятый день Рагира трепала жестокая лихорадка.
Уже пятый день лежал он в бреду, то трупом валяясь на койке в своей каюте, то корчась в каком-то диком безумном бреду.
Он то пел песни, то ругался на разных языках, то бормотал молитвы, то нес похабщину – по танисски или на лингва маррис.
Бывало, что он выкрикивал команды – словно там, в своем лихорадочном забытьи вел «Сына Смерти» в бой. Лишь изредка он просыпался в липком поту, что-то ел, и вновь проваливался в пустоту.
Корабельный медик заподозрил желтую лихорадку, и влил, как и полагалось по науке, в капитана ром, смешанный с порошком ивовой коры – как лечат лихорадку туземцы Иннис-Тон. Это не принесло никакой пользы – разве что Рагира вывернуло наизнанку.
Из чего доктор заключил, что у пациента не лихорадка, и был с бранью прогнан Йунусом вон. Один из матросов – бывший айланский раб, у себя дома – ученик знахаря, приготовил какую-то бурду, но когда сообщил что среди ингредиентов – свежезарезанная крыса из трюма, был тоже вышвырнут вон, с обещанием влить эту отраву ему в глотку.
Наконец, один из пикаронов сказал, что похожим образом мучаются хунганы, когда в первый раз к ним приходит их лоа – и, может статься, некий дух тоже ищет пути к капитану.
Тут уж Йунус испугался не на шутку – старый грешник и богохульник, он, тем не менее, помнил все истории об одержимых Илбисом и его детьми. Он даже готов был провести над Рагиром настоящий экзорцизм по всем правилам веры фаранджей, но, увы – единственным священнослужителем Элла на пиратской флотилии был парусный мастер Изидоро – монах-расстрига ордена калатаров, лишенный сана двенадцать лет тому за избиение духовного наставника.
Йунус и Корр о-Данн, да и все матросы и офицеры обоих кораблей испытывали все больший страх – они отлично понимали, что без Рагира, без своего удачливого и умного атамана, который то ли чернокнижник, то ли отмеченный печатью Всевышнего человек, им настанет конец.
Рагир медленно выплыл из мутного облака, мучительного потустороннего не-бытия...
В очередной раз приснился этот жуткий кошмар!
Вновь эти видения, после которых не остается ничего кроме ощущения всепожирающего исполинского пламени в невыразимой бездне, вновь эти голоса.