Паркуюсь недалеко от запасного выхода. Это всего лишь черная, но тяжелая и металлическая дверь и немного разрушенная лестница. Ну и приклеена большая наклейка “Служебный вход”. А с другого торца здания яркая и мигающая вывеска нового клуба “The Deux”.
Руки леденеют, под кожу пробирается холод, хотя на улице тепло. Смотрю на эту дверь, надпись, и возникает просто безумное желание сбежать отсюда. Это не мое место, чувствую.
Трясущимися руками проверяю время на телефоне. Вижу пропущенный. Куколка. Моя подружка. Улыбаюсь, вспоминая, как в прошлую смену обсуждали мужиков в клубе.
- Ты звонила, Куколка.
- Ты как? - голос сонный.
Легкая зависть расползается. Я бы не отказалась сейчас снова прилечь хоть на чуть-чуть. Устала, смертельно.
- Терпимо. Собиралась все утро. Для человека, который проспал меньше трех часов - это подвиг.
- Так что за клуб? Ты и не рассказала ничего толком.
Жмусь. Не уверена, что стоит говорить. Куколка замечательная, но именно в том месте, где и работает сейчас.
- Клуб как клуб. В центре столицы. Новый, и уровень намного выше, нежели в том месте, где мы танцуем.
- Танцевали, - поправляет.
- Точно. Танцевали.
- Звучит сказочно.
Есть одно “но”, которым не хочу делиться даже с ней. Заведение под красивым названием “The Deux” - стрип клуб. Стыдно. Я же не стриптизерша, просто девушка, которая танцует у шеста. На мне раньше была хоть какая-то одежда. Здесь же так не получится. Если, конечно, примут.
Куколка приободряет меня, теплые слова говорит, придает уверенности. То, чего не хватает. Потому что чувствую себя сейчас жалкой. Словно падаю ниже и ниже. И просвета не вижу. Только красные портьеры, много выпивки и страшных мужиков, которые обслюнявливают твое тело взглядом.
- На прослушивание? - здоровый амбал встречает за черной дверью. Неприятный на внешность тип. Ноль эмоций на лице, а голос такой грубый, что не хочется вступать с ним в диалог.
Просто киваю.
- Тогда прямо до конца и налево, - сказал он и потерял ко мне всякий интерес. Такие, как я, проходили сотнями мимо него.
Коридор длинный и темный. Медлю. Мне неуютно.
- Страшно? - амбал усмехается. Его улыбка становится сальной. - Да ты не бойся, девочка. Тут не едят таких цыпочек днем. Только ночью.
И снова гадкая ухмылка. Разве можно это делать еще мерзостней?
