Грязные ангелы.
1.
Какая занятная штука: наша память! Она играет с нами в игры, которые и сами мы не понимаем, а другим понять и вовсе мудрено. То она полна милосердия, то подводит коварно и некстати. Одно я научилась понимать: эти игры отнюдь не случайны. Они – следствия каких-то процессов внутри меня самой, на первый взгляд непроизвольных, но на деле – всегда подчинённых внутренней логике. Я много лет жила, не вспоминая то, что постоянно перебираю в памяти сейчас. И понимаю, что именно сейчас эти воспоминания не могут ни ранить меня, ни как то ещё навредить мне. Ещё недавно я подумала бы, что эти воспоминания, если они и вернулись, непрошенные, следует немедленно похоронить ещё глубже, потому, что там только боль, стыд, ужас и ненависть. Есть тысячи причин, чтобы так поступить, и три из них сейчас играют на берегу со своим кузеном и соседским мальчишкой. Они не должны знать, и я верю свято в это; ни теперь, ни после. Может быть, когда-нибудь, когда они станут взрослыми, а меня уже не будет?.. Сейчас они не должны даже подозревать, что подобные вещи не то, что случаются, а что они в принципе возможны. Но чтобы они так думали, чтобы они так жили, мы прошли через такой ад, да что там – ад блекнет в сравнении! Мы – легенда. Мы – те, кто создал новый мир, навеки изменив прежний. Ещё несколько лет назад имена наши были у всех на устах, в нас играли дети. Но у людей такая короткая память! Самые великие и удивительные события как-то легко и незаметно стираются из неё, словно эльфийские картины из песка. Только что они восхищали – и уже забыты.
А я не хочу, чтобы это забыли. Тщеславие?.. Возможно. Желание почивать на лаврах? Пусть и так; и что? Люди должны помнить то, что случилось. Должны помнить то, что сотворили их предвзятость, зависть, глупость и злоба; помнить, в какую бездну они чуть не рухнули по собственной глупости и подлости, где они чуть было не оказались, если бы не мы, те, кого они ненавидели и презирали.
И ведь они и теперь нас не любят! Недавно брат привёз мне списки летописей последних событий, так вот, там почти ничего нет о том страшном кризисе, что пережил Остров, и вообще ничего нет о нас! Есть только упоминание о нашем короле, но о нём невозможно не упомянуть, и вся их предвзятость бессильна перед его славой. Но и о нём упоминается как-то вскользь, общими словами, и чувство такое, что летописцы закрывают