Чало.
Рассветало. Постепенно тьма уступала свое место нарождающемуся дню, но солнце было закрыто еще плотной пеленою облаков. Через некоторое время первому лучу все же удалось пробиться сквозь них, и он скользнул по отвесной скале. Ласково коснувшись растущих на ней редких кустарников, выхватил своим теплом маленькую птичку, которая спала на одном из кустов. Та проснулась, стремительно вспорхнула и с веселым свистом полетела, спеша быстрее разнести радостную весть.
Большая белая кавказская овчарка сладостно потянулась и медленно побежала к маленькому домику, одиноко стоявшему у реки. Подбежав к нему, она стала царапать дверь и громко залаяла. Спустя некоторое время, оттуда вышел мужчина. Он также потянулся всем телом, ласково потрепал пса по голове и прикурил сигарету. Глубоко затянувшись, он поднял голову навстречу солнцу и улыбнулся новому дню. Пока курил, мысленно прочитал “Отче наш”, поблагодарил Отца за новый день и за все то, что он должен был принести с собой.
Закончив с молитвой, он отбросил потухшую сигарету и пошел к хлеву, стоявший неподалеку от дома у самой реки. Подоив корову и отпустив ее с теленком, он вернулся в дом, неся почти полное ведро. Через несколько минут вновь появился с миской молока и с полотенцем, перекинутым через плечо. Миску он поставил перед собакой, а сам пошел к берегу. Полностью раздевшись, бросился в уже проснувшуюся реку. Мигом, покончив с едой, пес удовлетворенно зевнул и побрел за хозяином. Когда тот позвал его “Чало, ко мне!” он недовольно посмотрел на него, но не подчинился.
Они были старыми друзьями, и Чало последовал бы за своим хозяином, как говорится, “в огонь и в воду”, вернее сказать “в огонь”, так как очень не любил купаться. Он разлегся около одежды хозяина, положил лохматую голову на передние лапы и со скучающим видом стал следить за водными процедурами. Стремясь поднять его настроение, откуда-то с боку выпрыгнула лягушка и начала квакать, но Чало не соизволил даже посмотреть на нее. Он их считал глупыми и недостойными внимания. Другое дело крабы, которые сражались с ним до конца. Даже прокушенные, они продолжали мужественно защищаться.
К радости Чало утренние водные процедуры длились недолго, не то, что частые вечерние. Иногда хозяин просто садился на камень, опускал ноги в воду и это он понимал и одобрял – сразу видно, что человек отдыхает или думает. Он сам частенько пробегал по прибрежной воде, когда охотился за крабами, но вот купание, эти нелепые взмахи и еще более нелепые возгласы и фырканья – этого он уже не понимал. “Бедный хозяин, – думал Чало в эти моменты. – Будь маленькие хозяева здесь, он бы так не дурачился.
