ПРОЛОГ
* * *
— ЛИКА —
— Лика, тебе пора домой, – заявил Богдан.
И во мне заиграло коварное вино. Я отставила бокал на столик, медленно поднялась с кресла и подошла к нему. Богдан сидел в кресле, смотрел на огонь, и, кажется, даже не ожидал, что я осмелюсь подойти так близко.
Прежде чем он успел что-то сказать, я забрала у него бокал, поставила рядом с моим, а потом… потом просто забралась к нему на колени.
Он напрягся. Весь. Каждый мускул его тела стал твёрдым, как камень. Я положила руки на его плечи и ахнула про себя – о, какие же они у него широкие и сильные! Под тонкой тканью рубашки чувствовалась упругая мощь.
— Ты что творишь? – его голос прозвучал низко, почти предупреждающе.
Но я уже не могла остановиться. Я наклонилась к нему так близко, что наши губы почти соприкоснулись, и прошептала:
— Ты слишком напряжён. Позволь себе расслабиться, Богдан.
Мои пальцы скользнули по его бицепсам, почувствовав каждую выпуклость, каждую линию. Я не могла не восхищаться, он был идеален. Настоящий мужчина, сильный, уверенный, тот, кто не боится работы и умеет делать всё своими руками. Ммм… Сказка.
— Ты помог мне с насосом, – прошептала я, глядя ему в глаза. – Ты приготовил этот ужин. Ты… ты восхитителен, Богдан.
И вот тогда я почувствовала это. Подо мной, между нашими телами, что-то изменилось. Он возбудился. Я ощутила твёрдую, мощную плотность его члена, упирающегося в меня. Он был большим, твёрдым… и очень ощутимым.
Я немного поёрзала на его коленях, как будто пытаясь устроиться удобнее, но на самом деле наслаждаясь тем, как он реагирует на каждое моё движение.
Он вдруг шумно втянул в себя воздух и прикрыл глаза, словно сдерживал себя.
— Скажи честно, – прошептала я ему прямо в ухо, чувствуя, как он задрожал от моего дыхания. – Ты хочешь меня, м?
И прикусила за мочку его уха.
Он не ответил. Но его руки вдруг обхватили мою талию, крепко, почти властно. И в его глазах, которые всего мгновение назад были закрытыми, теперь пылал огонь – дикий, неконтролируемый и очень, очень притягательный.
И я поняла – я разбудила зверя.
Его губы нашли мои внезапно, без предупреждения – это был не поцелуй, а захват. Жёсткий, властный, почти яростный. В нём не было нежности, только чистая, необузданная жажда. Он заставлял, подчинял, подавлял – и, чёрт возьми, мне это дико понравилось.
