ПРОЛОГ
Выехав на трассу, Женя вжала в пол педаль газа. Она любила быструю езду, но, несмотря на это, правил всё равно придерживалась. Сегодня шоссе было пустынным, что казалось ей совершенно не типичным, как вдруг из-за поворота на большой скорости вылетел чёрный внедорожник. Он неожиданно пересёк двойную сплошную и уверенно, точно на таран, пошёл ей навстречу.
«Ты что делаешь, урод?!» — успела подумать она, резко выворачивая руль, чтобы уйти от столкновения. Её машина, пробив дорожное ограждение, взлетела вверх, перевернулась в воздухе и с силой ударилась о землю. Женя даже не успела почувствовать ни боли, ни страха, как провалилась в полнейшую, непроглядную темноту.
Но вдруг пространство начало наполняться ярким серебристым светом, и она поняла, что теперь стоит у придорожной берёзы, с улыбкой смотрит на себя, вернее, на своё тело, которое с неестественно раскинутыми руками лежало в зелёной траве кювета… Она смотрит на людей, суетящихся вокруг него, разбитую машину, превратившуюся в груду металлолома… Рядом с её телом на коленях стоял Роман.
«Он-то здесь откуда?» –непонимающе подумала она.
Останавливались машины. Из них выбегали растерянные и испуганные люди. Кто-то звонил по телефону, кто-то судорожно пытался найти у тела пульс…
А она всё стояла и смотрела на них, испытывая невероятные покой и невероятное умиротворение, несмотря на испуганные крики о помощи, которые доносились до Жени приглушённо, словно откуда-то извне…
Ей впервые было очень хорошо, как никогда в жизни, и даже любопытно, что с ней, вернее, с её телом делают.
Люди стояли с бледными лицами, с трясущимися от испуга руками: они ничем не могли помочь, у них на глазах умирала совсем молодая женщина, а вызванной «скорой» всё не было и не было. Роман, закрыв лицо ладонями, рыдал и совсем не реагировал на людей, лишь твердил:
– Что я наделал? Что я наделал? Я убил её… Я… Прости… прости…
Подъехал наряд ДПС. Полицейский сильно тряхнул его за плечо и о чём-то спросил, но Роман казался невменяемым. Наконец появилась карета скорой помощи. Врач, почему-то совершенно не торопясь, подошёл к телу, посмотрел, постарался нащупать пульс, а потом безнадёжно махнул рукой и сказал накрыть мёртвую простынёй.
Роман начал биться в конвульсиях. Его попытались оторвать от бездыханного тела, но он, ничего не соображая, продолжал криком называть себя убийцей и просить об аресте, расстреле, четвертовании… Потом ему вкололи успокоительное, и он затих. Полицейский взял Романа за рукав и повёл за собой, а тот, похожий на большую тряпичную куклу, безвольно поплёлся следом.
