Невеста для герцога Аскона

[НЕВЕСТА ДЛЯ ГЕРЦОГА АСКОНА]

ГЛАВА 1

В течение всего завтрака отец смотрел на меня как-то странно. Я сразу почувствовала неладное, но списывала это на плохое настроение отца.
В последнее время он чувствовал себя неважно: осунулся, а нос его заострился. Любые разговоры о его возможной болезни отец пресекал на корню, но я была уверена, что его здоровье не в порядке.
Должна признаться, что в последние пять лет на отца время от времени накатывала слабость. Он по полдня пролёживал в постели, а когда выходил в столовую к обеду, отводил взгляд. На все мои расспросы он или отмалчивался, или переводил разговор на другую тему. Не знаю, что с ним было на самом деле, но какой-то недуг подтачивал его изнутри.
Вот и сегодня отец пристально смотрел на меня, но я не решалась задать интересующий меня вопрос о его самочувствии. Я была уверена, что он в очередной раз уйдёт от ответа.
— Благодарю, папа, — встала я из-за стола и направилась к выходу.
— Зайди ко мне в кабинет, — проговорил мне в спину отец.
Я удивлённо обернулась. Барон Марвин смотрел на меня не мигая, и у меня засосало под ложечкой.
— Произошло что-то серьёзное? — осторожно поинтересовалась я.
— Зайди ко мне, там я тебе всё скажу.
Я поднялась в свою комнату и села на кровать. Мне очень не понравился тон отца. Неужели он всё-таки расскажет о своей болезни или дело более серьёзное? Хотя куда ещё серьёзнее может быть, если речь идёт о здоровье и жизни человека.
С тех пор как моя мать во время верховой прогулки упала с коня и разбилась, барон Марвин стал меняться. Блеск в его глазах угасал, а сам он заметно худел. И для него, и для меня гибель мамы стала тяжёлым ударом, но я ещё как-то держалась.
Все знают, что время лечит, но за прошедшие пять лет я убедилась в том, что ничего оно не лечит, а лишь притупляет внутреннюю боль, к которой постепенно привыкаешь.
Просидев минут десять и не придумав ничего вразумительного, я решила, что пора идти в отцовский кабинет. Может быть, в этот раз барон раскроет мне какую-то тайну, и я хотя бы буду понимать, что происходит.
Отец сидел в своём любимым широком кресле, а служанка укрывала его пледом.
— Благодарю, Матильда, — барон Марвин кивком отпустил женщину, и она бесшумно закрыла за собой дверь кабинета.
— Садись, Эйлин, — предложил мне отец.