Меня словно приморозили к полу, я даже пошевелиться не могла. Головой-то я понимала, что ванная в моем положение самое безопасное место и стоит развернуться на сто восемьдесят градусов и захлопнуть спасительную дверь за спиной. Конечно же, я это понимала, но сделать не могла, по простой причине — мое тело отказывалось мне подчиняться и вообще шевелиться в присутствие этого нахального парня. Сглотнув вязкую слюну, попыталась заставить тело слушаться и подчиняться, не получилось.
Он как огромный зверь, медленно и плавно поднялся с моей постели и начал осторожно приближаться. Шаг за шагом, сокращая расстояние, между нами. Неминуемо грозя нагнать замершую меня. Только доводы разума не заставляли, сведенное паникой тело двигаться. Все ближе и ближе. Я чувствовала, как сила и горький аромат парфюма начинают окружать меня, заманивая в сети грешного плена. В который я бы с радостью сдалась, еще неделю назад.
Меня резко дернули на себя и в следующее мгновение я оказалась, прижата к сильному телу. Не успев даже возмутиться, я оказалась в плену. Его губы так нахально и дерзко терзали мои, заставляя подчиниться и разомкнуть рот. Язык, юрким ужом скользнул внутрь, начиная вылизывать изнутри.
Это было так неожиданно. Я могла предположить все что угодно, но точно не изнасилование моего рта таким сладким способом. Меня не просто целовали, меня ласкали и заставляли подаваться на встречу. Манипулировали моим, начавшим постепенно разгораться, телом.
Я издала ему в плечо звук, подозрительно напоминающий смешок, и в следующий момент полотенце плавно начало стекать с моего тела, пока не оказалось на полу, устилая теплым полотном наши ноги. Тонкими пальцами начала расстёгивать пуговицы его рубашки мешающейся рубашки. Легкое ощущение полета и мы уже лежим на кровати, он на спине, а я на нем сверху.
Удобно устроившись на нём, обхватила коленями бёдра, и теперь с фанатичным упрямством сражалась с мелкими перламутровыми бесятами. Чертовки ну ни в какую не собирались помогать мне разоблачать их хозяина. Они проскальзывали между подрагивающими от возбуждения пальцами, и не собирались вылезать из петелек.
Таймон, прислушиваясь к моему учащающемуся сердцебиению, наблюдал, как ткань постепенно начинает расходиться, открывая моему потемневшему взгляду сначала его ключицу, а затем слегка выступающий свод рёбер. И ниже. Живот, на котором тут же чётко проступили аккуратные кубики пресса, которые захотелось облизать. Стоило наклониться и поцеловать кожу над ними, как в ответ меня грубо ухватили за ягодицы, впиваясь пальцами до синяков.
