– Гэли, ты с нами? – спросила я у подруги. И на миг мне показалось, что она сейчас откажется, что она хочет отказаться. Но девушка все же шагнула к мобилю и села на заднее сиденье, заставив Мэри придвинуться к Вьеру почти вплотную.
– Видят Девы, вы не успеете! – в последний раз попытался вразумить нас учитель. А мы в последний раз его не послушали. Стоило Гэли захлопнуть дверцу, как самоходная повозка сорвалась с места и выскочила, другого слова не подберу, из ангара. Зубы клацнули, когда колеса перескочили через порог, который мы перешагнули не задумываясь.
Ветер ударил в лицо, срывая с головы шляпку, которая повисла за спиной, ленты врезались в шею. В отличие от мобиля папеньки, этот имел открытую кабину. Гэли что-то выкрикнула, но ветер унес ее слова. Крис надавил на рычаг рядом с рулем, и над Островом разнесся предупреждающий сигнал, так похожий на кряканье утки. Мобиль обогнул полуразрушенное здание почты, и я увидела спешащую куда-то Аннабель Криэ. Увидела, как она остановилась, увидела, какими круглыми стали ее глаза, когда она заметила мобиль. А потом… Потом рядом с повозкой появилась кошка. И я поняла, что можно попрощаться с иллюзиями. И пусть папенька никогда не играл в азартные игры, я знала, что такое идти ва-банк. Теперь нам не удастся никак объяснить то, что происходило, только не то, что зверь с Тиэры бежал рядом с мобилем, словно охотничья собака рядом с хозяином.
Кто-то закричал, и я увидела, как рыцарь, только что откативший камень от одного из завалов, указал на нас пальцем. Да, теперь уже не отговориться непониманием или незнанием. Либо мы закроем Разлом, либо на площади появятся еще несколько виселиц. И отнюдь не пустых.
Мобиль снова подпрыгнул на одном из ухабов и обогнул развалины жилого корпуса рыцарей, а потом он прыгал почти беспрестанно, словно мы ехали не по тропе, а по доске, которыми пользуются прачки. А Крис улыбался! Девы, мы неслись по ухабам, подпрыгивая, словно мячик, я держалась за ручку двери, боясь вывалиться из мобиля, а рыцарь… Он рассмеялся, словно управление железной машиной доставляло ему удовольствие. Я вспомнила то, что он говорил о своем мире, о том, что ни «грязь», или правильнее «земля», ни он сам мне бы не понравились. Но сейчас, слыша его смех, я в этом усомнилась, а потом и вовсе начала улыбаться. Девы, воистину, если вы хотите наказать, то лишаете нас разума.
