Одинокая лисица для мажора

ПРОЛОГ
– Мам! – Худенькая рыжая девочка лет тринадцати приоткрыла дверь комнаты и опасливо заглянула внутрь. – Ма-а-ам!
– Что, блин?! – раздался раздраженный женский голос. – Твою мать же! Вечно ты не вовремя, Лидка!
Необыкновенной красоты блондинка, чей не совсем уже юный возраст едва ли угадывался, гневно зыркнула на дочь. Она как раз красила тушью ресницы, и рука дрогнула, отчего на веке появились черные тонкие черточки.
– Мам, я поговорить хочу… попросить… – осторожно начала девочка, но женщина оборвала ее.
– Если ты опять про свой чертов аквариум, то даже и не начинай! – ткнула она в ее сторону кисточкой и снова отвернулась. – Не до этого сейчас, да и на кой? Тащить его при переезде за собой я не собираюсь, а бросим, так ты мне истерики закатывать начнешь? Нет – и все!
– Я не об этом, – передернула визитерка острыми плечиками, будто ее пробрало сквозняком. – Аквариум мне и так дядя Валера пообещал.
– Валера! – внезапно рявкнула блондинка, резко разворачиваясь к ребенку. – Сколько раз тебе говорить, что ты должна звать его по имени. Или папой. Не забывайся! Ты же знаешь, что можешь спалить нас этими своими оговорками!
– Мам, я не хочу, – резко выдохнув, как перед прыжком в воду, девочка вздернула подбородок.
– Что за выкрутасы опять, Лидка? – Блондинка шагнула ближе и пронзила дочь пристальным взглядом. Та снова поежилась, но повторила:
– Я не хочу… ничего.
– В смысле?
– Не хочу больше переезжать. Не хочу… делать это снова. Дядя Валера хороший, мам. Давай с ним останемся, а?
– Ты что несешь, Лидка? Какой “останемся”?
– Мам, он же любит тебя, я же вижу, – подавшись к матери, торопливо затараторила девочка. – И не жалеет для нас ничего. И дом у него хороший, большой. И со мной он разговаривает, мам, по-настоящему, не плевать ему на меня…
Хлесткая пощечина оборвала ее речь, и девочка-подросток отшатнулась, прижав ладонь к лицу и глядя на родного человека даже не с испугом – с обреченностью. Она, к сожалению, знала, каким будет ответ.
– Любит? Ты дура совсем? Да в гробу я любовь его видала, ясно? Я тебе сто раз уже говорила, Лидка, чтобы ты и слово это забыла, когда дело касается мужиков! Я твоя мать, я тебя люблю! Я одна, больше никто! Люблю. Забочусь. Я твой дом и шанс на безбедную жизнь. Я! На мужиков полагаться нельзя! Верить им нельзя! Только мне, матери родной!