Маршмеллоу с коньяком

Глеб устремился в отремонтированные палаты начальства на ковры… точнее на замененные на новьё начальства ковролины. В этой пещере дракона он еще цветик-венерину не искал. Пронесся прекрасным кентавром мимо злодея к окну. Так и есть: исчадие зла утащило в мрачную обитель нежнейшее создание в недавно приобретенном Гвоздинским горшке. Свою монстеру, гад жабский, не забрал, а его чудесницу-то слапал.
– А что это ты тут круги наматываешь? – навострил уши разоблаченный злодей.
– Вы случайно захватили с собой мой цветок, – сделал Глеб беспристрастное лицо и внимательно пересчитал ловушки.
– Надо же, – призадумался Жаб. – А я подумал, что он мой. Перепутал в хлопотах переезда.
Ах ты ж, хлопотушка-врушка.
– Не ваш. – Гвоздинский аккуратно сгреб горшок. – Ваши, извините, пиран…
Он заметил, что Жаб не привычно растекся по креслу, а довольно-таки бодро стоит. Ковыряет что-то сачком и пальцем в стеклянном кубе. Радостно щебечет и квакает что-то воде.
– Здравствуйте, бабочки! – умилился Гвоздинский и подошел поближе. – Ну надо же, доставили. А они совсем не так ужасны и опасны, как казались, – тихонько поприветствовал он рыбок постукиванием по стеклу.
– Это другие неопасны, – надулся Железняков. – А мои – очень. Потомство крайне опасных особей. Мамка – чемпион по пираньим боям.
– Ага, теперь вижу, – то ли «подхалимнул», то ли от греха подальше согласился Глеб.
Хочет человек быть опасным Жабом с опасными пираньями – Гвоздинскому нетрудно поддакнуть. До этого Железняков повествовал, как его сексуально опасный кот перепортил сотню самок, даже не покидая стен квартиры. А ранее – скольким доберманам перегрызла горло такса Жаба. Вот нынешней кошке, к сожалению, похвастаться нечем. Пираньи бои – ишь чего придумал.
– Фото мамки даже в книжке напечатали. – Жаб потряс перед лицом Глеба талмудом. – Воот! На двадцатой, между прочим, странице. Не в конце! – сообщил по-отечески гордо.
– Ну надо же, – восхитился Глеб и, осознав, что с Венериной под мышкой напоминает греческих купальщиц с древних фресок, взгромоздил горшок на аквариум. – Разрешите посмотреть.
– Ий! Ты куда свою крокозябру поставил? – вскинулся Железняков. – Царапаешь стекло и рыб пугаешь.
Гвоздинский оскалился. Они с его цветком испугали бойцовских рыб. А напечатать… их тоже напечатают. И возможно, даже не в глупой книжке про глупых рыб, которую кроме глупых владельцев никто и не читает, а сразу в энциклопедии.