Двуликий

ГЛАВА 1. Перед катастрофой

Серый поезд неспешно отчаливал от платформы. Я усердно махал ему рукой, губы растягивались в счастливой улыбке. Наконец-то, свободен!
Колёса постепенно пробуждались, их движение ускорялось, перестук становился всё громче. Я шёл рядом с вагоном, а мать посылала воздушные поцелуи из окна купе. Новенькое широкое кольцо на её безымянном пальце мягко светилось золотом в лучах утреннего солнца.
Для полноты умилительной картины не хватало лишь белоснежного платочка в моей высоко поднятой руке.
Наконец-то! Я мечтал проводить мать под венец с тех пор, как начал что-то соображать. Двадцать один год она опекала меня так активно, что мне хотелось удрать на край света. Не сомневаюсь, мама нашла бы меня и там. Она появилась бы хоть в тундре, хоть в пустыне, возникла бы даже среди арктических льдов и обрушила бы на голову неблагодарного сына камнепад упреков в эгоизме и бесчувственности. Последней меня придавила бы глыба назойливой материнской заботы. Впрочем, я и так постоянно под ней барахтаюсь.
"Максюша, ты зубы почистил? Носочки надень беленькие! Они больше подходят к брюкам, что я на сегодня погладила... Никакой яичницы, ни в коем случае! Каша на завтрак – это полезно... Куда ты собрался? С кем? Когда вернёшься? Смотри, чтобы в девять был дома!"
Стоило возразить хотя бы в мелочи, как мать тут же пускала в ход свои главные козыри – сердечный приступ или скакнувшее давление. Спасибо непрестанному присмотру заботливой мамули: у меня нет ни друзей, ни, тем более, постоянной девушки. Учусь я в выбранном матерью частном институте ("Сынок, экономическое образование – то, что нам надо, я уверена! И зачем ездить на занятия, если тебя можно устроить в вуз рядом с домом?"), спортом почти не занимаюсь ("А если получишь травму? Я не переживу! Ты для меня всё!"). Несколько лет я думал, как обрести свободу, и не видел никаких вариантов.
Мечты о самостоятельности сбылись нежданно-негаданно. Весной мамина лучшая подруга Люсьена отмечала юбилей свадьбы. На торжестве мать и познакомилась с дальним родственником Люсьены – отставным полковником.
Несколько месяцев громкоголосый вояка разбирался с какими-то делами в нашем городе и осаждал хрупкую женщину с железным характером. Полковник использовал весь классический арсенал ухаживания. В доме не переводились букеты, конфеты, настойчивый поклонник заваливал мою мать подарками. Два-три раза в неделю они ходили в кино, театр, позже подключились и рестораны. Летом начались выезды на природу, а после недельной поездки на курорт мать наконец-то сдалась. Свадьбу назначили на начало сентября, и несколько дней назад счастливый жених торжественно надел кольцо на палец сорокалетней невесты. Друзья и родственники весь вечер и следующий день кричали: "Горько!" – в снятом для торжества кафе.