Незадолго до второго гиперпрыжка капитан Армир вызвал меня в отсек управления, это было примерно через полторы недели после моего земного дня рождения, и сообщил, что я могу узнать, как разрешилось дело с моим домом. Вручил кристалл с записью с автоматического робота-наблюдателя, который остался на Земле.
– Ты можешь посмотреть его в каюте, и оставить на память, – сказал он.
– Спасибо, – ответила я и пошла к себе.
Долго не решалась вставить кристалл в планшет, убеждая себя, что мне не нужно знать, кому достался мой дом. Потому что звездолет не возвратится к Земле, даже если тётя Лариса и Лерка заупрямятся, не захотят освободить жилплощадь, и им удастся оспорить мою волю и выиграть дело.
Я вызвала Сеню по коммуникатору, который входил в комплект полетного комбинезона, и попросила зайти. Не хотелось быть одной в момент, когда я узнаю, что всё получилось. А тем более, если не получилось. Сеня был чем-то занят с Грааном, но отложил все дела и пришел ко мне. И мы стали вместе смотреть запись.
Робота-наблюдателя оставили на Земле вовсе не для того, чтобы следить за моими родственничками. Он продолжал собирать информацию о земной цивилизации и отсылал её на каоритский звездолет. Но он был запрограммирован проследить за передачей дома, хотя эти сведения не нужны никому из экипажа «Аллоры», кроме меня.
Робот-наблюдатель представлял собой небольшой бесшумно летающий на антигравитационной подвеске шар, снабженный волнопоглощателем, поэтому невидимый и невооруженным глазом, и ни в какие оптические приборы. Кстати, я недоумевала, как Граан тогда вошел и исчез из комнаты Сени так, что камера его не зафиксировала. Сеня потом рассказал, что он просто включил портативный волнопоглощатель, и спокойно вошел и вышел через дверь. Камера в прихожей записала, что дверь открывалась два раза, но никто не вошел и не вышел. Сенина мама и сестра решили, что это был сквозняк.
Итак, робот-наблюдатель подлетел к двери моего дома утром, в день моего рождения, выдвинул манипулятор, и нажал на кнопку звонка. Тётя Лариса в шелковом пеньюаре и домашних тапочках, открыла дверь, но на крыльце никого не было. Она даже спустилась с крыльца, посмотрела в одну сторону улицы, в другую, никого не увидела, проворчала:
– Хулиганьё! Если поймаю, убью! – и вернулась в дом.
