Жемчужная река. Герцогиня Клавдия

Смеркалось. Над Жемчужной рекой поднимался легкий туман, и суда всех национальностей, стоявшие в ее водах, казались какими-то фантастическими призраками. В камышах засыпали последние птицы. Лилии закрывали на ночь свои лепестки, а кувшинки ложились на волны, как бы повинуясь звукам гонга, призывавшим к вечерней молитве, к ночному отдыху.

На правом берегу реки, единственном водном пути между Макао и Кантоном, ярко сияла огнями богатая вилла, точно остров звуков и света во мраке и безмолвии. Далекое эхо разносило веселые переливы оркестра. Тысячи пестрых фонариков придавали что-то волшебное ее роскошным садам.

Непрерывно рвались пестрые ракеты, описывая в небе причудливые дуги, и падали в рисовые поля, пугая диких голубей, метавшихся во мраке.

Это была вилла молодого Линга Таланга, пышно и весело справлявшего свою свадьбу.

Гости как будто забыли про время. Напрасно поджидали их разукрашенные флагами лодки и паланкины. Напрасно Линг мечтал о минуте, когда дверь закроется за последними гостями, чтобы войти в брачный покой и наконец увидеть ту, лицо которой было ему так же незнакомо, как и ей – его собственное. Ибо соблюли они древний обычай Срединной империи, где супруги узнают друг друга лишь тогда, когда их судьбы связаны навеки.

Линг знал, что жену зовут Лиу Сиу и что десятилетняя девочка не могла бы надеть ее розовых атласных башмачков. Отец его, Линг Тиэнло, один из видных торговцев Кантона, сказал ему, что пора оставить пустую, разгульную жизнь и что он подыскал ему достойную супругу. И сын повиновался. Он обменялся со своею суженой обычными подарками, и три месяца спустя роскошный паланкин палисандрового дерева с инкрустациями из слоновой кости переступил порог его виллы.

Из паланкина вышла окутанная дымкой вуалей, затканных золотом и серебром, та, что стала его вечной спутницей и супругой. Служанки быстро увлекли ее в брачные покои. Но Линг утешал себя мыслью, что эти комнаты убраны со всею роскошью и изысканностью китайского вкуса, и каждая мелочь, попадающаяся на глаза Лиу Сиу, без слов докажет ей его любовь.

Но шум и блеск праздника отвлек его от долгих размышлений.

Дом был буквально запружен народом. Среди гостей было много незнакомых лиц, потому что, по законам китайского гостеприимства, двери дома должны быть открыты для всех, желающих переступить его порог.