О-хо-хо! Я устало опустился на банкетку в своей прихожей,
поднявшись на второй этаж по лестнице. Что-то я совсем сдал. Жизнь
меня потрепала и в свои шестьдесят один я стал почти полной
развалиной, хотя наше правительство утверждало, что это не так и я
с легкостью могу еще поработать четыре года до пенсии. А где та
пенсия? В свое время меня майора уголовного розыска посадили,
прикрывая грешки начальства, назначив ответственным за их темные
делишки. Отсидев пять из семи положенных по сроку, вышел никому не
нужным и даже известие о том, что виноватые в моих злоключениях
тоже сидят, впрочем один из них все же лежит на глубине двух метров
под землей, не заставило меня воспрять духом и вернуться к жизни.
Кантовался на различных шабашках, ведь даже в простые охранники
путь мне был заказан с такой биографией. Хорошо хоть квартирка
сохранилась и то только потому, что моя бывшая быстро оформила
развод и удачно подцепила богатенького бизнесмена, несмотря на
имеющуюся дочь. Дочуля… Маленькая, глазастая… Теперь уже взрослая и
забывшая своего папочку, который в ней души не чаял. Эх!..
Я с трудом наклонился и снял удобные кроссовки, в которых хоть
как-то мог передвигаться без ноющей боли в стопе, поврежденной в
местах отдаленных. Сегодня у меня супчик из куриного набора частей
скелета потомка динозавров и мелкой вермишели. Жалко лук подорожал!
У меня в магазине аж глаза на лоб полезли, когда увидел ценник в
восемьдесят два рубля. Дороже яблок на двадцать рублей! Закинул в
бульон последнюю головку вместе с проросшими желтыми перышками и
густо поперчил черным перцем. Пахнет неплохо и для больного желудка
полезно.
Поел и прилег, чтобы получше усвоить питание идущего в разнос
организма и, закрыв глаза, не заметил, как уснул вечным сном,
благополучно покинув свою бренную оболочку…
Очнулся на том свете с трудом разлепив один глаз и не удивился,
что оказался в Аду. Грехов то на мне хватало. Странный какой-то Ад!
Мертвые кругом, на дороге и в поле, вещи разбросаны и дети! Мертвая
девочка с широко распахнутыми голубыми глазами лежала рядом со
мной, прижимая к себе тряпичную куклу. Ее наполовину прикрывало
тело женщины, прошитое пулеметной очередью ровной строчкой темных
пятен запекшейся крови. Что-то мне все это напоминает… Внезапно
прорезался слух и на меня обрушился мир с его запахом гари, тяжелым
кровавым удушьем и далеким грохотом грозы без единого облачка.
Вместе с этим появилось ощущение собственного тела и разрывающейся
головной боли, от которой я застонал и попытался обнять бедную
головушку, вызвав еще большую боль и испачкавшись в липкой крови. С
удивлением посмотрел на мои детские руки, когда серые мушки
перестали застилать взор. Я что? Ребенок?!
