Блики огня кидали на стены мрачные тени, исполняющие
зловещий танец. Факелоносец, уводил все дальше по подземному
коридору молчаливые фигуры в темных плащах с покрытыми капюшонами
головами. Двадцать одинаковых теней, бесшумно следовали за
возглавляющим шествие, спускаясь все глубже в недра горы.
Наконец-то коридор стал расширяться, перейдя в овальный зал.
Светочник прошелся вдоль стен, зажигая огонь дремлющих на каменных
сводах пещеры факелов.
Фигуры выстроились по периметру зала, оставляя центр
свободным. Как только огонь осветил пещеру, собравшиеся скинули
капюшоны, всматриваясь в лица друг друга. Это уже третий совет за
последние полгода. Таких частых и экстренных сборов, не приходилось
проводить последние пятьдесят лет, когда город косила не только
чума, но и обезумевшие кровососы. Прикрывшись смертельной хворью,
совет сумел скрыть от жителей Тинеона часть смертей. Но то что
происходило сейчас, вызывало массу вопросов не только у населения
города. Участники совета также пребывали в недоумении. Массовые
убийства с применением колдовства, не походили на на что виденное
ими ранее. Ведьмы и колдуны, в отличие от вампиров, долгое время
оставались лишь мифом, городской легендой. Конечно, жили в городе
гадалки и травницы, шарлатаны, выдающие себя за настоящих ведьм, но
никто из них не обладал подобной силой, с которой столкнулся
портовый город.
Миссия тайного Ордена – оберегать Тинеон от нечисти и
держать население в спасительном неведении, находилась под угрозой.
Устранив источник опасности, члены совета выдохнули, но их
облегчение оказалось напрасным.
– Приветствую вас, братья! – склонил голову председатель
совета, верховный судья и потомок основателя. – Благодарю, что все
откликнулись на приглашение и пришли на внеочередное собрание.
Ситуация экстренная, требующая незамедлительного вмешательства. Что
удалось выяснить? – обратился к начальнику Тайного
сыска.
– Добрый вечер! – поприветствовал собравшихся Морис
Керерро. – Почерк и характер убийств точно такой же, как и у
убийств Бонсона. Выжженные колдовством внутренние органы и язык,
побелевшие радужки глаз.
– Но Бонсон мертв! Почему тогда волна убийств не
остановилась? – воскликнул юный Перриш, потомственный лекарь,
перенявший членство в совете у своего отца, внезапно почившего этот
мир.
