Иллюстратор Анна Калинкина
© Александр Ковальский, 2017
© Анна Калинкина, иллюстрации, 2017
ISBN 978-5-4485-8417-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Солнце садилось за край болота, и облака на закате были розовы. Мокрый свет сочился сквозь туман – густой и струящийся пластами. У самой земли туман был окрашен голубым, но, поднимаясь к небу, становился молочно-белым. А восток уже был залит синью, и почти у самого небокрая, острая и влажная, повисла звезда.
Болото длилось на множество стай, сколько хватало глазу. Неожиданно открывались среди осокоря черные, подернутые ряской оконца трясины, низкорослые кривые березы тянули к небу голые ветки.
Кончался апрель, и в лесу лопались почки, бесшумно выпуская из коричнево-красных чешуек новорожденные клейкие листья. И деревья стояли будто окутанные зеленым дымом. В сумерках рассыпанные в траве цветки мать-и-мачехи казались похожими на бесчисленные свечные огни. Словно все перепуталось, август заступил место апреля, и не лиловые в полутьме фиалки, а вереск цвел под соснами на горячих от солнца взгорках.
Человек сидел на земле, положив руки на согнутые колени. Он был один посреди болота и никуда не торопился. Точно собирался просидеть вот так до утра. И его не беспокоило, что земля еще слишком холодна, чтобы обходиться ночью без костра, и что плащ из плотного синего сукна не защитит ни от вечернего холода, ни от утреннего тумана.
Он сидел на земле, обратив лицо к востоку, и не отрываясь, смотрел на звезду – как медленно она поднимается над небокраем. И когда ее свет сделался нестерпимо ярок, человек отвел глаза и протянул к земле руки.
Он сидел и ждал; руки, протянутые над тонкими ниточками мха, вздрагивали от напряжения. И вот стебли травы раздвинулись, и оттуда, приподняв узкие головы с золотыми пятнами над бровями, показались ужи. Их было бесчисленное множество – старых, толщиной в руку, ленивых и похожих на медленные лесные потоки, и молодых и нетерпеливых.
Они текли, как ручьи по весне, и казалось, что вся земля превратилась в колышущееся черно-золотое море. Трава пригибалась под быстрыми телами и тут же распрямлялась вновь. И свет звезды дробился на чешуйчатых узких спинах.
Человек шевельнулся, и сейчас же старый уж обвился вокруг его запястья и всполз по руке, положив голову на плечо, а в ладонях зашевелился клубок ужат. Тогда человек встал, и живое море хлынуло к его ногам. Засмеявшись, он потянулся вверх и, встряхнув руками, опал на траву; зеленый свет вспыхнул на чешуйчатом длинном теле. Золотой венец обнимал змеиную голову.