Властелюб Вещеструков испытывал своеобразное дежавю, повторяющееся у него почти каждый день. Он вновь шел по коридору, с важным видом надутого индюка, и изредка, так же важно кивал головой своим подчиненным. Он как всегда зашел в свой просторный кабинет, не забывая, вместо приветствия, кинуть свое привычное «Оля, кофе!», и плюхнулся в свое большое и комфортабельное кресло, одновременно нажав на кнопку включения своего ноутбука.
Он уставился на включенный экран, но вместо привычного изображения десктопа, он увидел на мониторе себя. Изображение можно было бы принять за зеркало, или за изображение с включенной камеры, но оно вело себя совсем в непривычной для Вещеструкова манере. Оно покривлялось, показало ему язык, а потом развернуло со своей, зеркальной стороны ноутбук и уселось на стол, со скрещенными ногами, смотря на Властелюба с насмешкой в глазах и с широкой улыбкой с оттенком презрительности.
– Допрыгался? – усмехаясь, спросило Вещеструкова изображение.
Властелюб в ужасе стал тереть свои глаза, словно пытаясь пробудится от кошмара.
В этот момент вошла секретарша, несущая заказанный им кофе, и он встрепенувшись, вновь принял свой привычный всем надменно-важный вид. А для пущей убедительности, сделал вид, что изучает какие-то важные документы. Украдкой смотря на экран ноутбука, истошно надеясь, что его глюк исчезнет.
Но изображение и не думало исчезать. Вещеструков, с еще большим удивлением, увидел, что и к этому ненавистному ему глюку тоже зашла секретарша с кофе. Властелюбу было очень сложно сохранять маску надменности, и он с плохо скрываемым ужасом смотрел то на экран, то на секретаршу, словно пытаясь найти то, чему он может дать разумное объяснение.
– Аааа! – захохотало изображение – так тебе нужны более веские подтверждения?!
Оно вскочило со стола, подхватило секретаршу, и закружило с ней в страстном танго, держа при этом чашку с кофе на голове.
Вещеструков перевел свой взгляд с экрана на свой кабинет, и увидел, как секретарша закрывает за собой дверь, а кофе стоит на его столе на привычном месте, в привычной чашке и с привычным запахом.
Изображение же, тем временем, завершило свой экспрессивный танец страстным поцелуем. Затем, проскакав на одной ноге и с галстуком в зубах до стола, схватило договор, на заключение которого Вещеструков потратил последние полгода, и которым всеважностно гордился, свернуло его конусом, зажав снизу, и, с реверансом влило в этот бумажный кубок кофе из чашки, ловким движением снятое с головы.
