Снова где-то в районе вокзала грохнул
очередной «входящий» прилёт. Судя по звуку, 122-мм гаубица Д-30.
«Перемирие», мать их за ногу. Да только соблюдают его лишь
ополченцы, а нацюкам плевать на все договорённости. Откуда стреляют
– не понять: горы очень сильно искажают звук. Да какая разница,
откуда потомки эсэсовцев из дивизии «Галичина» и карателей из
шуцманшафт-батальонов выпустили эту серию снарядов? Хоть от
Мекензивевых Гор, хоть из недавно сданного Инкермана, хоть из
Сахарной Головки, хоть даже из Балаклавы. Всё равно их артиллерией
простреливается практически весь город, кроме крошечного кусочка
Гагаринского района, ограниченного линией от южной оконечности
Камышовой бухты до 35-й батареи. Как в сорок втором, когда оборона
города доживала последние дни.
Андрей глянул на себя в зеркало и
замурлыкал песню:
Голова обвязана, кровь на рукаве,
След кровавый стелется по сырой
траве.
А что? Наглядная иллюстрация песни
про Щорса. Правда, рукав медсестра Верочка уже заштопала и
отстирала. И кровотечение остановили при перевязке. А вот башка
после того, как осколок 120-мм мины скользнул по черепушке,
продолжает болеть. Видимо, всё-таки лёгкое сотрясение он Макарову
устроил. Второй же осколок, пробивший рукав, и вовсе лишь рассёк
кожу. Так что денёк отлежался в госпитале, и снова пора на позиции.
Просто потому, что людей на линии обороны, протянувшейся от Горного
через Сапун-гору к Варваринской церкви, а оттуда к Фиоленту, очень,
очень мало.
Главное – даже не отлежался, а просто
отоспался. Он и сознание-то потерял, похоже, не столько от
кровопотери (даже от мелкой царапины на голове кровь хлещет так,
будто свинье горло перерезали), сколько от многонедельного
недосыпа. А что делать? Должность заместителя комбата такая, что
сначала надо о подчинённых позаботиться, а уже потом – о себе.
Да уж, заместитель комбата… А давно
ли его назначили командиром отделения, отправляющегося на границу
Республики, к Армянску. На войне в должности быстро растут.
Особенно – если армия набиралась не из профессиональных военных, а
из обычных гражданских, когда-то отслуживших срочную службу. Вот и
получилось, что за какие-то семь месяцев он, старший сержант
запаса, столько ступенек перескочил.
Взводным он стал уже на третий день
боёв, когда батальон нацистов «имени Ярослава Стецько» навалился на
севастопольских ополченцев. Ни у них, ни у ополчения ещё толком не
было опыта. А у севастопольцев – ещё и тяжёлого вооружения. Вот и
получилось, что львовских «стецьковцев» отбили, уполовинив
численность их батальона, но и сами потеряли под две сотни человек
из шестисот. Включая командира взвода, старшего лейтенанта,
уволенного их ВСУ за отказ принимать присягу «незалёжной Украине».
И его, Макарова, как наиболее толкового командира отделения,
назначили комзвзвода.
