Акт 1: «Первая глава в этой никчемной жизни»
Каждый день Доктор Адам было дело находил в кресле ново мусор, кой вдруг как возжелал быть жалобным на человеческую неблагодарность, что порождает чувства неудовлетворённости.
Работа Адама заключалась в том, что он помогал больным при помощи слуха и голоса.
– Я – Коробка от пиццы.
– По Вам видно, – сказал Доктор без единой капли насмешки.
– Я таки болен, сэр.
– Как? Чем?
– Меня выкинули.
– Куда?
– На свалку.
– На свалку?
– Да.
– Вы были на свалке?
– Да.
– Вы пришли от куда?
– Со свалки.
– Свалка была чистой?
– Разумеется, нет!
Доктор задумался. Думал недолго.
Достав нож, он перерезал что-то Коробке.
– Знаете ли Вы, Мистер Коробкосотпиццы, никто не смеет сидеть на моем кресле, будучи пребывая в нечистом виде! Вам ясно?
Вряд ли было Коробки от пиццы что-либо ясно.
Акт 0: «Объяснение актов»
Разумеется, нельзя отрицать того, что ничего не понятно. Акты, придуманные Адамом Плиевым, созданы не без тщетно. Адам планировал придумать грусть вещей. Это звучит очень странно.
«Даже лечащему врачу нужен врач»
Адам Плиев
– Вы не желаете поговорить о расизме, сэр?
– Нет, – ответил Пакет. – С чего бы вдруг мне говорить о расизме с Вами, Доктор?
– Ну, Вы же чёрный.
– Простите?
– Таких, как Вы принижают.
– Что?
Пакет наблюдался в рассеянности и непонимании.
– Ничего. Перейдём к делу. Чем Вы обеспокоены в данный этап жизни?
Пакет настроился
Наступила пауза. Немало казалось, что Пакет собирается с мыслями; что он хочет сказать что-то Доктору.
– Я гей в душе.
Лицо Адама было спокойно.
– Гей, и из-за того, что я чёрный, так просто никому это не заявишь.
– С чего вдруг у Вас появилось пристрастие к однополым отношениям?
– Скажу одно, только Вам. Я же могу Вам открыться?
– Да, – ответил Доктор.
– Хорошо, только между нами, учтите!
– Разумеется.
– Ну ладно. Однажды, я лежал в Коробке с пакетами – такое классное чувство, кстати.
– Манипуляция.
– Что?
– Управление.
– Что Вы говорите?
– У Коробки от пиццы не было таких возможностей насладиться жизнью от души. Коробка закончила с этим бытием.
Адам застыл.
– Простите, продолжайте.
