Пред вами на колено преклонюсь
Целуя руки, вам молюсь.
А был бы я достаточно богат —
На всю Страну б я вывесил плакат:
Женщины, женщины, милые женщины
Кем бы мы были без вас?..
В снежных широтах, в морозы крещенские
Вы согреваете нас.
В недрах земли, в пустыне ли жаркой
С ваших ладоней мы пьём:
Веру, Надежду, Любовь и Загадку —
Этим нектаром живём.
В строй ли встаёт: летать, или плавать, —
Мужчина вдали от неё,
Милую, нежную будет он славить:
Теплом согреваясь её.
Женщины наши, российские женщины!
Слог, где такой подобрать,
Чтоб передать вам своё восхищение?.. —
Сколько в вас света, любви и добра.
Не забывайте матерей.
Не забывайте.
Таких отзывчивых людей,
Увы, не встретите нигде,
Об этом знайте.
Не забывайте матерей.
Вы их надежда.
Они в судьбе в твоей, моей,
И дочерей и сыновей —
Тепло и нежность.
Не забывайте матерей.
Не обижайте.
Сквозь будни сумасшедших дней,
Учёбы, дел, в кругу друзей —
Их вспоминайте.
Не обижайте матерей.
Не обижайте.
Когда стоите у дверей
В порыве временных страстей —
Не покидайте.
Не обижайте матерей.
Не обижайте.
Не хмурьте всякий раз бровей,
Слова дарите, что нежней —
Их согревайте.
Не обижайте матерей,
Как бы не сложно.
За все приходится поздней
Просить прощенье пред ней —
Да будет поздно.
Ольге Яковлевне
моей маме.
Что любовь материнская может…
Вспоминается детство моё…
Помню бедное детское ложе
И глаза, и лицо, и тепло.
Не война, но ещё всё в разрухе,
Мужа нет и одна, как свеча,
И от голода судорог муки
Силы тянут, как нити суча.
И уверен я в том, если только
Надо жертву принесть за меня
Жизнь свою, не раздумав нисколько,
Отдала бы, молясь и любя.
Если б только я мог ей восполнить —
Лет десяток от жизни отдать.
Только знаю – она не позволит
Этой малости в жертву принять.
Знаю, многих бросали в те годы,
Бог судья, он найдёт им приют.
Но с тобой даже в стужу и голод
Был покой, и тепло, и уют.
Многих женщин судьба проверяла,
Одаряя любовью их суть.
Им дорогу к священному Раю
Освящает великая грусть.
Хоть и звали тебя не Мария —
Пред Марией молюсь за тебя.
Повторяю: «Мам, мия! Мам, мия! —
Пусть светиться же имя твоя!»
