– Кристофер! Я сто раз предупреждала тебя о том, что никуда один ты больше не поедешь! – прокричала, побагровев от напряжения, Лили-Роуз Андерсон, бросая в мойку оставшуюся после ужина посуду, которая лишь чудом не разбивалась.
В гневе глава детективного агентства «Лунная тень» выглядела особенно прекрасно. По крайней мере, Кристоферу Янгу, наблюдавшему за ней, так казалось. Длинная рыжая челка в порыве выплескивающихся эмоций была небрежно закинута назад, открывая раскрасневшееся худое лицо. Тонкие брови то и дело высоко вздергивались, а синие глаза грозили испепелить невидимыми молниями. Алые от ещё не стёршейся помады изящные губы причудливо складывались, извергая ругательства.
Дело происходило поздним весенним вечером на уютной кухне их двухэтажного дома.
– Лили, это ведь только исследовательская поездка в заповедник, что может случиться?! – малоубедительно попытался оправдаться Кристофер и тут же пожалел об этом.
– Что?! Всего лишь поездка в лес?! Ты идиот?! А может, думаешь, будто я наивная дурочка?! Или считаешь, я не знаю, что это за место, в которое ты едешь?! Это же Фритаунский лес! В нём пропадают или сходят с ума люди, бродят призраки и происходит чёрт знает что ещё! – Лили не выдержала, по щекам, оставляя дорожки, покатились слезы, и она, шмыгнув носом, отвернулась, включив воду и делая вид, что моет тарелки.
– Не обижайся, Лилу… – нежно прошептал Крис, подходя и обнимая её.
– Хоть бы предупредил заранее… Я бы оставила кого-нибудь в агентстве вместо себя…
– О внезапной вспышке аномальной активности в Фритауском лесу в последние несколько дней мне сообщили читатели моего блога всего час назад. Я просто не успел ничего тебе сообщить… Но уверяю, что ничего со мной не случится. Поброжу немного по сумеречным тропам, сделаю десяток снимков, замерю кое-какие параметры… Я слишком долго ждал этого момента… К тому же у тебя завал в агентстве, да и рисковать тобой я тоже не хочу…
Лили-Роуз повернулась и посмотрела на него. Смуглое лицо Кристофера тронули первые морщины, а в темных волосах появилась седина. Но в карих глазах по-прежнему горел огонёк, который грел её душу.