— Как самочувствие, Сергей Иванович? — спросила медсестра,
приветливо глядя на меня. Перед ней на подставке стоял смартфон,
через который она всё дежурство напролёт смотрела сериалы. Сейчас,
судя по репликам из динамика, Ира пересматривала «Ликвидацию».
Хороший сериал, сам два раза его смотрел с удовольствием.
— Ничего, нормально, — ответил я.
Я надеялся, что Ира просто запишет меня в журнал, даст
расписаться и отпустит с богом.
— Давайте, всё же, давление померяем, — сказала Ира. — Хоть вы у
нас богатырь, но за здоровьем следить надо!
Она улыбнулась.
Я улыбнулся в ответ. Ох, Ира! Будь я чуть помоложе...
А мне через полгода шестьдесят два стукнет.
Сел на стул и привычно натянул на левую руку манжету тонометра.
К среднему пальцу другой руки прицепил датчик частоты пульса.
Ира нажала кнопку на клавиатуре. Подсоединённый к компьютеру
аппарат загудел, накачивая воздух. Манжета плотно обхватила
плечо.
Я несколько раз глубоко вдохнул и затаил дыхание. Постарался
расслабить всё тело.
— Что деньги, Сёма? — резко спросил в Ирочкином смартфоне Давид
Гоцман.
И сам себе ответил:
— Деньги — мусор! Тебе «вышак» маячит!
Насчёт денег я был согласен с Гоцманом. Вот только попробуй,
проживи в наше паскудное время без этого мусора. На пенсию, которой
периодически грозил мне начальник отдела эксплуатации, останется
только тихо сдохнуть с голоду.
Пока выручало то, что никто из молодых водителей не горел
желанием работать по ночам, в дождь и в снегопад. А я работал и не
жаловался. Загонял пришедшие с линии троллейбусы в мойку. Потом на
смотровую канаву, или на ремонтную. И снова расставлял на площадке
для утреннего выпуска.
Еженощная производственная карусель. Сто машин в парке. Три
водителя-перегонщика. По тридцать с небольшим машин на каждого. Не
сахар.
Но рано или поздно начальство кого-нибудь найдёт на моё
место.
Манжета зашипела, выпуская воздух.
— Давление нормальное, — сказала Ира. — А вот пульс высоковат.
Вы таблетки сегодня принимали?
Принимал, а как же. И от давления, и для снижения пульса. Я их
каждый день принимаю. А куда денешься?
— Наверное, быстро шли от остановки, — убеждённо сказала Ирочка.
— Вы посидите минут пять, а потом снова перемеряем.
Хорошая она девка, добрая. Ну, как девка? Тоже за сорок ей уже.
Дети почти взрослые.
Из приоткрытого окна тянуло сырым весенним холодом. Люблю
весну.
