Егор быстрой походкой шел по мокрым тротуарам. Вечер, было уже темно, с неба моросил неприятный, холодный, мартовский дождь. Пальцы в кармане вцепились нервно в три рукописные листовки, только что им написанные. Был 1983год, не так давно умер Брежнев, правил новый генсек. Надежды Егора не оправдались, от перемены мест слагаемых власть не изменилась. Не стало только поцелуев взасос, бесконечных наград и присвоения непонятных званий. Сегодня все совпало, давнее непреодолимое жгучее желание попробовать изменить позорную власть на своей родине, грозящее увольнение по статье за прогул. Прогулял не в отчаянной пьянке, как кто-нибудь мог подумать. Вчера он приехал из Москвы, где пытался пройти в какое-нибудь иностранное посольство. Менты стояли вокруг них, как неприступная крепость. Однажды, когда в одно из посольств въезжала машина, он упустил момент, чтобы вбежать за ней в ворота. Отчаявшись, в открытую пошел к зданию немецкого посольства. К нему бегом помчался милиционер. А ну-ка постойте! – странно вежливо сказал он подбежав, запыхавшись. А что Вам надо? – как бы не понимая сердито сказал Егор. – Ваши документы, пожалуйста! Егор достал паспорт и отдал его. Милиционер пролистал паспорт, записал данные.
– С какой целью Вы здесь? – сурово спросил он.
– Хочу уехать, надоела ваша власть. Что, не имею права? – Имеете. Вы должны делать по правилам.
– А как по правилам? Нигде не написаны эти правила, нет никакой информации.
– Поезжай домой и там начни.
– А как начать? Что делать? Милиционер промолчал.
Все понятно, – безнадёжно проговорил Егор.
Он вернулся в Саранск. Но отступать уже похоже нельзя. Клеймо уволенного по статье, звание антисоветчика, полный комплект. И желание разбудить заснувшее, словно заколдованное, советское царство. Нервы, нервы, сегодня снова немного выпил для уверенности. Он и не пытался быть безупречным, морально устойчивым революционером, не до выпендрёжа. Егор подумал, что его, возможно, станут разыскивать с собакой. Удачно, сейчас дождь и лужи. Не думал долго скрываться, но не хотел, чтобы милиция или КГБ-шники с собакой притащились к нему домой. Забавно даже запутать сыщиков. Егор выбирал намеренно лужи, что вдоль дороги и шел по ним. Неприятно, мокро, ну да ладно! Подошел к троллейбусной остановке. Достал листовку, надел перчатки, протер перчаткой листовку, чтобы возможно стереть отпечатки. В перчатках же достал клей, нанес его на листовку и приклеил на железный столб остановки. Дело сделано, пошел дальше по улице Коммунистической, выбирая вновь по пути лужи. Повернул на улицу Льва Толстого, там над дорогой нависало массивное здание КГБ. Немного не доходя до этого здания, завернул во двор близлежащего дома. Снова протер перчаткой листовку, сразу нанес слой клея и аккуратно засунул в карман, умудряясь придерживать края кармана той же рукой с листовкой. Вышел из двора, огляделся по сторонам, никого… Подошел к двери КГБ, мгновенно прилепил2 листовку и двинулся далее. Сразу поворот на Советскую площадь, там здание Верховного Совета с колоннами, театрального вида и типа. Неспешно подошел к Верховному Совету. Снова в перчатках смазал клеем листовку и пришлепнул ее на колонну. Надо же, все получилось. Немного знобило, завернул на проспект Ленина, затем снова на улице Коммунистической дошел до остановки и запрыгнул в подошедший троллейбус. Всё, собакам его не достать. Он ехал домой, с осознанием выполненного долга честного и разумного человека. Пусть кому-то это покажется как угодно глупым, наивным, пусть…
