Электрик Сарафанов потрясал кулаками перед носом заведующей выставочным залом Евгении Николаевны Рубенской и, обдавая запахом стойкого водочного перегара, доказывал, что «больше к этой чертовщине» он не приблизится.
Под «чертовщиной» Сарафанов подразумевал выставку работ фотографа Разумова, открытие которой должно было состояться со дня на день, а пока технический персонал центра устанавливал освещение, развешивал фотографии, а мальчики-курьеры разносили по почтовым ящикам рекламные листовки.
– Я говорю: ноги моей больше рядом с этой заразой не будет, – орал Сарафанов, и отвертка в его кулаке грозно покачивалась. – Только стал светильник рядом с мордой налаживать, как вижу: он смотрит на меня! Глаза выпучил и смотрит! Аж холодный пот прошиб. И губы у него в улыбке растягиваются. Жутко так, словно шепчет что-то, а голоса нет. Ясно, какой у фотографии может быть голос? Только ведь мне не причудилось!
– Ваше беспробудное пьянство довело вас до слуховых и зрительных галлюцинаций, – презрительно сказала Евгения Николаевна, отмахиваясь от кулака Сарафанова и от его отвертки.
– Ты думаешь, я пил? Нет! Трезвый был, как стеклышко! – обиженно протянул электрик. – Я уже после того как… этот хмырь мне подмигнул, лекарство принял. Иначе бы свихнулся! Говорю тебе, Николаевна, не надо эту выставку открывать, и фотографии все сжечь нужно! Не то беда случиться.
– Какая еще беда?
– Откуда я знаю? Я ж не электросенс какой-нибудь, а электрик.
– Экстрасенс, – поморщилась Рубенская, поправляя кружевное жабо на блузке. – Опять вы путаете слова!
– Один хрен, – Сарафанов сунул отвертку в карман рабочего комбинезона, – а только ищите себе других дураков обслуживать этот выставочный зал. Мне еще жизнь дорога!
И тяжело ступая, электрик отправился в ближайший кафетерий, где помимо чая и кофе подавали напитки покрепче. Рабочий день для Сарафанова закончился в десять часов утра.
Евгения Николаевна вздохнула.
Ну где еще можно найти хорошего электрика? А Петя Сарафанов хоть и пьющий – мужик толковый, пусть и не слишком образованный. Но с одним мотком проволоки творит чудеса! Сколько раз выручал выставочный зал, когда организаторы презентаций желали, чтобы одна картина (скульптура) освещалась так, а другая – эдак, чтобы по периметру свет был приглушенный, а в уголках – ярче… Сарафанов чесал для солидности в затылке, но капризы заказчиков выполнял исправно. И надо же, терпение электрика лопнуло. Для фотографа Разумова он не захотел постараться.
