Щелкнул выключатель, и единственная
лампочка тускло осветила узкую площадку перед дверью на чердак.
Здание архива уже несколько лет числилось закрытым, и потому
старшекурсники использовали его для тайных свиданий и грязных
делишек. Верхний этаж был особенно привлекателен тем, что
патрульные и сторожа ленились подниматься сюда.
Пятеро кадетов втащили по лестнице
вырывающуюся фигуру. Издалека могло показаться, что они издеваются
над девушкой. Но представительниц слабого пола в кадетской школе не
было, за исключением медсестры и хранительницы библиотеки. А вести
себя с ними столь фривольно не осмелился бы ни один учащийся –
вездесущие офицеры пристально следили за моральным обликом
подопечных.
Тщедушный Фудзивара Кадзуо, по прозвищу Суслик,
сопротивлялся как мог. Получалось плохо, мешали небольшой рост,
малый вес и наивная вера, что в любой чёрствой душе есть искра
доброты. Так что Кагосима Сёго, которого
все называли Хорёк, легко удерживал его за шкирку одной
рукой.
Глупая надежда на справедливость
умирала, сменяясь отчаянием. Руки Суслика беспомощно мутузили
воздух. Он попытался лягнуть хоть кого-нибудь, но в очередной раз
промахнулся. Со стороны Кадзуо
напоминал жука в руках любопытного ребенка.
– Всё понял, бакаяро? Завтра оба
пишите отказ и катитесь куда подальше. Мне насрать, какие причины
вы выдумаете, но они должны убедить начальство. А иначе, я твоего
возлюбленного Хомячка…
Хорёк ещё разок тряхнул жертву,
подкрепляя свои слова.
– …опилками через жопу набью и на
аллее Славы памятником поставлю, как раз рядом с твоим папашей!
Будешь сразу двоим цветы по праздникам возлагать.
Прихлебалы одобрительно заржали.
Суслик попытался извернуться и ударить Сёго, но попал только по
стенке, что вызвало новый приступ хохота. Суслик был смешон и
беспомощен. Конечно, такой балласт никому не нужен.
- Я… За что? Что я тебе сделал? –
запал у Кадзуо кончился очень быстро.
Казалось, он уже готов расплакаться.
- Тебя никто не просил лезть ко мне в
команду в предстоящих соревнованиях!
- И ко мне! – рявкнул один из дружков
Хорька, Оути Ёсио.
- К нам! – подытожил Хорёк –
Император приедет сюда, чтобы смотреть на достойных, и мне стыдно,
что он вообще увидит тебя!
Суслик не слушал рассуждения этого
хулигана. Хорёк всегда говорит, что он просто лучше, а все
остальные – хуже. Вместо этого
