"Ну и чудеса! А я думал что подобное возможно только в
фантастических романах или в голливудских блокбастерах!" Так думал
довольно обескураженный молодой человек, пробирающийся вдоль берега
реки. Ему было около двадцати пяти лет. Высок. Силен. Хорошо
сложен. Добрый молодец, из той породы людей про которых говорится:
"хорош так, что ни в сказке сказать, ни пером описать."
Но мы попробуем. Русский, европеоид, не состоял, не привлекался.
Лицо парня, сильно загоревшее на южном солнце, сохранило тонкость
очертаний и нежность выражения. Его красивое, с правильными чертами
лицо не украшали ни усы, ни борода. Темно-русые, выгоревшие на
солнце волосы были коротко подстрижены.
Карие глаза обнаруживали пылкость молодого характера, не
позволявшую ему откладывать исполнение задуманных планов, как бы
отважны они ни были. В тоже время видно было, что этот человек уже
превосходно научился сочетать свою смелость с осторожностью,
энергией и решительностью. Так как мужчина обладал мускулистым
телом воина, на что указывали и парочка характерных шрамов от
осколков снарядов.
Покрасневшие шрамы можно было хорошо рассмотреть, так как белое,
сильное тело было почти без загара, а из одежды на молодом человеке
были только купальные плавки. Не узенькие плавки стриптизера, а
синие купальные плавки с кармашком. Видно было, что такая скудная
одежда доставляла человеку некоторое неудобство, но впрочем сейчас
было лето и разгар купального сезона.
Молодого человека звали Виктор Резанцев и он совсем недавно
прибыл с Запада, где в рядах доблестной российской армии освобождал
старинные русские земли от оккупантов. Там, в постоянных боях, в
поисках славы, приключений и фортуны, он щедро тратил свою кровь и
свое время. Но в награду не получал почти ничего, кроме черной
неблагодарности.
Грубо говоря, игра не стоила свеч, поскольку с полученным опытом
пропадали всякие иллюзии, как за изнанкой великолепно задуманной
декорации сногсшибательной рекламы. Теперь же, выведенный по
ротации на заслуженный отдых, наш храбрый герой СВО решил поехать
на Дон искупаться.
Благо стояла душное августовское пекло, словно раскаленные печи
преисподней работали на полную мощность. Томительной духоте могла
бы позавидовать великая пустыня Сахара, и прохладная речная водичка
манила, как мечта из грез.
