1 октября 2014 года
Сара
Дождь не переставая барабанил по крыше, наигрывая, ни с чем не сравнимую, мелодию. Раскатистый гром время от времени резал слух рычанием недовольного великана, заставляя каждый раз вздрагивать.
Я сидела в своей старой комнате, которая сейчас казалась такой чужой и незнакомой, притянув ноги к себе и обхватив их руками. Надоедливые мурашки носились по спине из стороны в сторону, заставляя шарить по кровати, в поисках тепла.
В очередной раз поёжившись, нащупала у изголовья мягкий плед и укуталась в него. Несмотря на камин, мирно потрескивающий в углу, жуткий холод пробирал до самых костей, вызывая нервное постукивание зубов.
Время отъезда неумолимо приближалось, отзываясь уже знакомой тяжестью в груди.
Шесть часов...
Ровно через столько я сяду в самолёт и навсегда покину эту страну.
И что дальше?
Я с силой сжала губы.
Закрыла глаза и велела себе успокоиться.
Я знала, что рано или поздно этот день настанет. Когда бежать уже будет некуда. Надеялась, что не так скоро. А еще лучше, чтобы мне дали полностью восстановиться прежде чем нырять в этот омут с головой. Но кто меня слушал?
Марк был рядом со мной, начиная с первого дня в больнице. В тот жуткий день, когда мама рассказала мне о подробностях аварии, унёсшей жизни папы и Тиграна, именно за него я цеплялась в истерике. Это он держал меня за руку, не позволяя свалиться в бездонную пропасть, раскинувшуюся вокруг. Марк помогал и поддерживал, когда я так в этом нуждалась, обнимал и успокаивал, давая надежду что память обязательно вернётся, а зрение скоро восстановится...
— Потерпи немного, Сери, — шептал он, покрывая мои руки лёгкими поцелуями. — Совсем скоро всё наладится. Ты поправишься, и мы уедем отсюда. Далеко-далеко...
Но прошло уже два месяца! Шестьдесят долгих, бесконечных, полных кошмаров, дней и ночей, когда я не могла даже в туалет самостоятельно сходить. И ничего... Никаких вспышек света или воспоминаний, лишь кромешная тьма.
Проведя ладонью по кисти левой руки, нащупала на безымянном пальце холодный бриллиант. И сразу же съежилась.
Я так и не привыкла к его тяжести. Понимала, что не должна так себя вести, но каждый раз, когда чувствовала его тяжесть, хотелось сорвать это кольцо и выбросить. Оно — свидетельство моего согласия, доказательство моего «да». Вот, только, с каждым днём, чем ближе отказывалась дата отъезда, тем страшнее мне было. Неуверенность в себе, в нём, в своём решении, в будущем. Она сводила с ума, лишала сна и покоя.