ВиталинаОткрыла глаза и тут же зажмурилась. Яркий луч солнца, украдкой смотрящий в прорезь штор, ослепил, усиливая головную боль. Я попыталась подняться, опираясь на локти, но тут же вернулась в исходное положение, опасаясь, что меня стошнит. Глубоко вздохнув, повернула голову и подавилась криком, потому что того, кого ненавидела всем сердцем долгие годы безмятежно спал в полуметре от меня. Лицо парня разгладилось во сне, насмешливая улыбка, привычная спутница, ушла, сменившись расслабленностью и довольством. Длинный каштановый чуб закрывал большую часть лба, лихо закручиваясь у виска. Что он делает в моей постели? Как этот гаденыш оказался рядом? Что вообще происходит? – взрывался мозг от вопросов. Бросив взгляд на обстановку, я застонала: спальня на мою совсем не походила. Тут до меня начало доходить что сегодня утро или полдень первого января нового года и о том как я уснула и оказалась в чужой кровати, эпизод выпал из памяти, а я похоже из жизни. Руки невольно потянулись к груди, и не нащупав платья, замерли. Мало того, они нащупали полностью обнаженные груди, что от испуга напряглись и сжались, кольнув острыми сосками кожу пальцев. Я резко отдернула их и села, разом позабыв и головной боли и о рвотных позывах. Невольно оглянулась на спящего соседа, боясь, что он увидит меня голой. Пальцы задрожали от волнения, не в силах подцепить край одеяла и заглянуть под него, мозг рисовал фантазии сплетенных тел на смятых простынях, стоны и вздохи. Нет! Только не это! Только не он! Пусть это будет не он…но слезы обиды и жалости к себе уже сковали спазмом горло, подтверждая наихудшие опасения: я была полностью обнажена, а на бедрах виднелись мазки засохшей крови.Озабоченный горец отнял мою невинность! Ненависть с такой силой во мне поднялась, как никогда прежде, даже в самые наихудшие времена, за все подлянки что он сотворил со мною прежде я его так не ненавидела как в эту минуту.- Мерзавец! – кинулась к спящему, от чего парень ошарашенно открыл глаза, спросонья не понимая. - Кавказское животное! – принялась бить его кулаками куда доставала, вкладывая всю скопившуюся злость.- Совсем озверела, крашенная! – он ловко поймал мои кулачки сжав одной рукой запястья.- Что? – непонимающе уставилась в наглые серые глаза.- То, - дерзко усмехнулся, опускаясь взглядом ниже.Зажатая в тиски, не имея возможности даже прикрыться, упала грудью на живот.- Теперь я знаю что ты крашенная, вдоль и поперек изучив твою кисуню ночью, - довольно прохрипел над головой.Я попыталась вырвать зажатые ладони, но неравные силы, лишь усугубили положение. Елисей подтянул меня выше, и приблизив свое лицо к моему, глядя в глаза мстительно проговорил: от кого пряталась тому и досталась и теперь твоя девственность досталась мне, вонючему горцу, похотливому лезгину, тупому каратисту, - хм…как ты мне еще там обзывала?- Скот! Ты разбил мои мечты! – поджала губы, сдерживая рыдания.Хотелось воззвать к доброте Дамирова, извинениям и услышать что он грязно пошутил, а кровь это томатный соус. Но он лишь поиграл желваками и резко отпустил запястья, отбрасывая от себя, словно лишайную кошку. Я невольно откинулась на подушки, спешно натягивая одеяло.- Мечты твои, Витка остались на этой вот кровати, - навис сверху, опираясь на вытянутые руки. – Запомни: я не только в спорте первый, но и в тебе. И отстранившись, скатился с матраса, сверкнув голой ягодицей. Я зажмурила глаза, не в силах вынести зрелища обнаженного Дамирова. Кастрирую. Жизни не дам! В тюрьму засажу, будет тебе медаль из нашивки заключенным и жетон с номерком!
