– Давно у нас не было такой красивой покойницы.
Санитары морга, отдавая нам тело, говорили, кажется, искренне. Подозреваю, что это – одна из десятка заготовленных заранее фраз, что произносятся ежедневно в скромной надежде получить от родственников сумму «сверх прейскуранта». Но, клянусь Богом, на этот раз они говорили правду. Как она хороша, эта бледная восковая кукла!
Жалко её, как ребёнка. Может, поэтому по-детски обиженным мне видится её лицо: «почему я жила так мало?» Может, поэтому только мне кажется, что одно веко прикрыто не полностью, и из-под ресниц она смотрит искоса в мою сторону насторожённым взглядом.
Рану на её виске прикрывает чёрная кружевная косынка. Она бы ни за что не повязала такую. Любимый берет из белой норки. Нужно было надеть его. Чёрт! Какая разница.
Ей холодно? Мы сейчас зароем её в мёрзлую землю.
Я замечаю тёмное трупное пятнышко на её пальце, и мне становится не по себе. Мы обычно не видим этого страшного перехода из мира живых в мир мёртвых – не видим, что там с ними происходит, все эти отвратительные изменения смерть проделывает втайне. И только иногда нечаянно приоткрывается фрагмент её начатой раньше времени разрушающей работы.
На воротах кладбища надпись – «Мы были, как вы, а вы будете, как мы». Но я – не хочу. Не могу. Невозможно представить.
Да ещё и какие-то бабульки шепчутся за спиной, причитают «Ох-ох, такая молодая, ей будет скучно там одной лежать. Вот посмотришь, не пройдёт и года – заберёт кого-то к себе. Тоже молодого». Нет. Только не меня.
Заканчивайте скорее.
Гвозди вбивают в гроб. Кто-то включает на мобильнике музыку «Аве Мария». Могильщики деликатно пытаются стучать в такт. Не получается.
Если бы можно было избавиться от всех этих мыслей, от несусветной чуши, даже сейчас засоряющей мозги, осталась бы только гулкая пустота. А в ней всего два слова: «Больше – никогда».
Арина. 26 лет
Как пересекаются пути убийцы и его жертвы? Вот они просыпаются утром – в разных концах города, или, может, в одной квартире. Умываются, чистят зубы. Всё – как обычно. Но вечером один из них уже не вернётся домой.
Неужели никого не кольнуло предчувствие, что наступил главный для них день? Возможно, они встретятся сегодня первый и единственный раз. А может, знакомы уже долгие годы. Возможно, один из них планировал убийство, долго и продуманно вычисляя детали. А вдруг это произошло случайно, без причины, без вины, даже без внезапного взрыва эмоций?
