Наше представление о будущем целиком и полностью базируется на нашем прошлом
Приехавший в Москву ни свет ни заря, Хромов был зол, растерян, озадачен и рассержен одновременно. Он сидел в тупиковом коридорчике у кабинета генерала уже второй час и за это время успел мысленно ответить на все вопросы, которые ему мог в принципе задать Борис Евсеевич при встрече. Но она, эта встреча, всё никак не начиналась.
– Зачем выдёргивал среди ночи? – раздражённо думал Илья, постукивая каблуком по ножке стула. Лучше бы дал поспать пару часов.
Он поднялся и в который раз подошёл к окну, из которого хорошо была видна пустынная Лубянская площадь, густо поливаемая настойчивым весенним дождём. Илья зябко передёрнул плечами и повернулся кругом. Одновременно с этим его движением распахнулась дверь кабинета и в коридор выступил Борис Евсеевич.
– А, Хромов, дружочек, – казалось, удивился он, – так ты уже доехал?
– Как видите, – демонстративно щёлкнул каблуками майор, – примчался в мгновение ока.
– Тогда заходи, – сокрушённо качнул он головой, – будем кофе пить.
Не спеша налив Илье, видимо, только что сваренного кофе, генерал уселся напротив и искоса взглянул на него.
– Ты что такой надутый? Или просто не в духе?
– Конечно, не в духе. Три месяца меня гоняют и в хвост и в гриву на вашем полигоне безо всякой связи с внешним миром. Согласитесь, что такой режим кого угодно выведет из себя. Я было даже подумал, что вы решили сделать из меня олимпийского чемпиона… ускоренно. Я-то, грешным делом полагал, что мы как-то вместе осмыслим результаты Тибетской экспедиции, разберёмся, что произошло, – всё более и более распаляясь продолжал Илья видя, что его начальник не спешит начинать разговор. Выясним, наконец, почему и за что погибли все посланные нами в горы люди.
– Ну почему же сразу все? – грузно встрепенулся сидевший до этого момента абсолютно безучастно генерал. Только вчера мне доложили, что шедший, кстати, в первой паре Светлов Сергей Васильевич, которого мы все не без оснований считали погибшим, два дня назад преспокойно пересёк нашу границу с Польшей на поезде Москва – Варшава. Следовательно, вывод о том, что погибли все, будет несколько преждевременный.
Хромов так замер с раскрытым ртом.
– Это как же? – вымолвил он, несколько придя в себя. – Как же вы сами-то узнали?
