Встречный ветер бил в лицо. На самом деле здесь, в Кривом Лесу,
среди скрученных деревьев и вечного сумрака, воздух всегда был тих
и недвижим. Но я несся вперед так быстро, что в ушах свистело, а из
глаз выжимало слезы. В висках стучало, покалывало селезенку. Гудели
мышцы в ногах.
Рядом тяжело бухал ножищами Тамсин. На две головы выше меня,
огромный, могучий, великан тем не менее весь покрылся потом и
тяжело дышал. Вот уж кому действительно тяжело. Среди нас он
единственный не являлся егерем и не мог контролировать тело так,
как это умели мы. Впрочем, у Там-Тама были иные таланты.
Гигант на бегу повернул ко мне лысую голову и вопросительно
вскинул бровь. Я покачал головой. Нет, шлейфа я больше не
чувствовал. Да никто не чувствовал, кроме, пожалуй, Хервита, что
бежал сейчас впереди и вел за собой весь отряд.
Сраный Сушитель опять ускользнул. Испарился среди леса, как
испарялся до этого уже множество раз. С десяток минут назад след
твари стал ослабевать, прерываться, а потом совершенно пропал, и с
этого момента погоня утратила всякий смысл. Все это понимали, но
продолжали бежать из уважения к командиру, который все несся
вперед, не желая признавать поражения.
Внезапно стена деревьев расступилась и перед нами возникло
болото. Под ногами захлюпало, дохнуло тинистым и кислым.
Все, кроме Халмона, не сговаривась, замерли на самой кромке
леса. Молодой егерь рванулся было продолжить погоню, но Карсон
дежурно придержал его за капюшон, покачал головой.
— Тихо, малой, — негромко проговорил он, отряхивая с бороды хвою
и паутину, — Отбегались. Ушел он.
Хервит, бежавший первым и стоявший теперь чуть впереди, зло
зыркнул на бородача из-под пшеничных бровей. Знаменитый
мастер-егерь проигрывать не любил и не умел. Взяв след, всегда шел
по нему неотвратимо и неизменно доходил до конца.
Целеустремленность и полная отдача ремеслу за долгие годы службы
сделали из Хервита живую легенду. Выражение “Хервит на хвосте”
означало в среде егерей неприятное событие, которое как ни
оттягивай, все равно наступит.
Вот и сейчас он широко раздувал ноздри и с шумом втягивал
болотный смрад, пытаясь вновь взять утраченный след.
Неа, не возьмет. Уже проходили.
Я с тихим стоном сел прямо на мокрую траву. Боги, какое же
наслаждение просто вытянуть ноги… Многочасовой забег по лесу не
прошел для организма бесследно. Монотонно гудели натруженные мышцы,
тяжело бухало, отдавая в виски, сердце, с хрипом гоняли воздух
легкие. Чесались, саднили и свербели десятки мелких ранок и укусов
насекомых, с которыми я просто не успевал разбираться на бегу,
такой дикий темп задал нам командир.
