– Ты старая, – заявил умопомрачительный красавец и, отвернувшись, стал смотреть в окно.
На вид красавцу было лет двадцать семь. Высокий, широкоплечий, загорелый блондин с синими глазами и рельефными мышцами. Наверняка и улыбка у него невероятно обаятельная, но сейчас, увы, глаза сверкали гневом, кажется, будь его воля, он бы спалил меня прямо на месте. Или не кажется?
Склонившись в глубоком почтительном реверансе, я замерла, переваривая услышанное. Накануне магистр Дарнис раз десять проинструктировал как надо себя вести с его высочеством, и я честно старалась, но после такого заявления не выдержала.
– Ещё раз такое скажешь я тебе уши надеру! – я выпрямилась и с вызовом посмотрела на нахала.
У нахала глаза на лоб полезли, а потенциально повреждённые уши запылали.
– Да как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне? – его высочество вскочил с кресла, испепеляя меня взглядом.
– Так вот и смею, – пробурчала я, садясь в соседнее кресло. – Сам сказал, что я старая, а старых надо уважать.
Да уж, зря его высочеству рассказали про возраст невесты. Выглядела я на все двести! Ослепительная зеленоглазая брюнетка в очаровательном платье цвета берлинской лазури, сверкающая фамильными изумрудами. Восемнадцати лет и ни месяцем больше… Но, лучше рассказать обо всём по порядку.
Пятьдесят восемь лет прекрасный возраст, когда можно пожить для себя. Тем более, если дома достаток, дети выросли и неплохо устроены, внуки радуют и няни у них заботливые. Я вышла замуж очень молодой, кочевала с мужем по гарнизонам, была классической офицерской женой, работала где придётся, ждала супруга из горячих точек, воспитывала детей, создавала уют на каждом новом месте службы. После дембеля муж занялся бизнесом, причём очень успешно, дело его процветало, старший пошел по стопам отца, младший сын и дочь трудились в семейной фирме. Всё, правда, было очень и очень хорошо в моей семье. Гибель мужа в автокатастрофе стала тяжелейшим ударом, у меня начались проблемы со здоровьем, впереди маячили бесконечные операции и больничные палаты. Врачи заверяли, что надежда есть, я делала вид, что верю им. Очередную операцию назначили на понедельник. Накануне пришла вся семья, чтобы утешить и поддержать, я была, как ни странно, в приподнятом настроении, в итоге мы много смеялись, шутили и строили планы на ближайшее будущее.
