Апокалипсис начался не с грохота или воя сирены, а с телефонного звонка. Ника подняла голову от подушки и бросила взгляд на часы. Цифры не сказали ничего определённого. В половину восьмого утра мог звонить кто угодно, от начальства, которое решило прийти пораньше в офис, до матери, которой приснился дурной сон. Девушка внутренне содрогнулась: ни то, ни другое, не предвещало ничего хорошего. Однако телефон не умолкал, и ей пришлось, потянувшись, снять его со стола.
– Алло, Ника, ты меня слышишь? – спросил телефон голосом матери, – Это ты?
– Да, мам. Что-то случилось?
– А ты не знаешь? У нас уже часа два передают о том, что у вас в Москве произошло.
– А что произошло?
– Включи телевизор, – вместо ответа порекомендовала мать.
Ника сморщилась от одной мысли о том, что придётся выбираться из-под одеяла на час раньше обычного. Она специально снимала именно эту однокомнатную малометражную квартиру почти под самой крышей, чтобы от работы её отделяло меньше ста метров. Коллеги, которые в своё время погнались за комфортом, каждое утро вставали в семь и толкались в пробках, чтобы к половине десятого оказаться в офисе, расположенном в самом центре города. Да, и у этого места были свои недостатки, но, в конце-то концов, протекающий унитаз можно починить, а географическое положение исправить затруднительно. Да и аренда съедала не половину, а только четверть зарплаты, и она всегда могла позволить себе что-нибудь вкусненькое. Девушка вспомнила о булочках с кремом, оставшихся в холодильнике после вчерашней трапезы, и улыбнулась: ничего, зато успеет как следует позавтракать.
Храбро откинув одеяло, Ника опустила ноги на пол. Диван, поражённый столь стремительным подъёмом до самой глубины души, удивлённо скрипнул. Гордость хозяйки не зря осталась в квартире, хотя всю остальную мебель пришлось заменить – он единственный мог вынести её ритм жизни, с ненормированным рабочим днём и внезапными пробуждениями. Любая кровать приходила в негодность меньше, чем черед год, а этот малыш, которому пошёл уже третий десяток, до сих пор справлялся.
Пол был на удивление тёплым, как будто внизу что-то горело. Ника несколько раз прошлась туда-обратно по единственной комнате, выискивая взглядом пульт. Даже откинула занавеску. И замерла.
