Аltera fabula

Гарри замер, сливаясь со стеной в полутемном коридоре. Короткий испуганный вскрик Дадли и его шумное прерывистое пыхтение ясно выдавали, какое кино он смотрит, пока родителей нет дома. Кузен обожал ужастики. А потом обожал пугать Гарри. Переняв свежий опыт, так сказать. Так что решение заглянуть немного в будущее, возможно, свое собственное, было для Гарри отнюдь не простым любопытством.

Он сделал еще пару шагов на цыпочках и одним пальцем осторожно ткнул в дверь. Та легко поддалась, медленно и бесшумно приоткрываясь. Ему не нужно было много — взглянуть хотя бы одним глазком, чего так боится Дадли.

Не то чтобы ему тоже хотелось острых ощущений — ему их, вообще-то, и так хватало. Просто знать, что может грозить ему самому, всегда было полезно. И как раз помогало уменьшить если не количество, то интенсивность собственных переживаний уж точно. А то и противопоставить что, например, самому потрястись, поорать и повращать глазами, мол, страшно-страшно. Дадли с компанией, как правило, после этого довольно быстро отступали. Еще бы, столько шума.

И вот он всеми фибрами души внимал страху кузена. Фильм про удивительных, нечеловеческих существ, питающихся кровью и способных на кое-что особенное… Вот один из них взлетел по вертикальной стене на какой-то балкон, и у Гарри внутри что-то екнуло. Наверное, когда он оказался на крыше школьного пристроя, он прыгнул так же, как эти вампиры. Ему бы еще клыки… Внезапно его словно холодной волной окатило: а что если он такой же? Вдруг он… вампир? Наверное, у них тоже бывают детеныши? Может быть, потому его и называют уродом и ненормальным — он просто не такой, как все?

Интересно, Дадли так же заверещит, когда Гарри ему улыбнется настоящей вампирской улыбкой? А клыки у него еще могут вырасти, или уже все, зубы сменились окончательно? А может, они у него уже есть, ведь у этих вроде как втягиваются, как когти у кошек мисс Фигг, просто он не научился, как их, того, доставать?

Жалко, фильм не удалось досмотреть— вернулись Дурсли-старшие, потом был скандал, но Гарри вовремя успел нырнуть в любимый чулан. Ну конечно, любимый — кроме него туда никто обычно не заходил. Тетка брезговала, дядя не помещался, Дадли… о, от него он всегда вовремя успевал закрыть дверь.

Он улегся на старый скрипучий диван и принялся фантазировать, трогая языком самую капельку выступающие зубы справа и слева от верхних резцов.