“Убееееей…”
“Андрюша, вставай! Все лето проспишь, я оладушки приготовила и
какао уже остывает…”
“Космос, прием! Эвакуация накрылась, засядем в ЖД музее пока.
Прием? Слышишь? Да, блять…Не слышит он уже ни хера, а если и
слышит, то не понимает…”
“Рваааать, уууубиииваааать…”
“А снится нам трава, трава у дома, зеленая, зеленая трава…”
“Дрон, погнали на речку, там городские наших бьют, надо
вписаться…”
“Гооолооод…”
“Андре, эксперименты Альберта ужасны, но это прорыв. Здоровый
человек мутирует, но в зараженном мутирует уже сам паразит,
блокируется и не может развиваться. Я знаю, ты еще меня слышишь,
сделай укол…”
“Что русский, не сыграла твоя ставка? Думал, флеш рояль
соберешь, но не та карта выпала, ха-ха-ха…”
“Братик, братик! Ну ты чего удумал, а? Ты же меня знаешь, я без
тебя не уеду. Что я родителям скажу…”
“А! Гагарин! Опять в больничку? Ты ранения притягиваешь
что-ли…”
“Кофмоф, профыпайфя, фопа ты ленифая…”
Бред, галлюцинации, воспоминания и страх.
Размытыми, будто в туманном сне, мелькали силуэты и ситуации.
Что-то, например, как я провожу лето у бабушки, и она готовит на
завтрак оладушки и какао, я видел со стороны. Видел себя, бабушку,
чувствовал вкус того самого какао. А еще мягкие, чуть обуглившиеся
по краям, тонкие лепестки жареной картошки — попытки самостоятельно
сделать внуку чипсы, чтобы я не ел всякую химозную дрянь. А я не
хотел вставать, отворачивался от бабушки, пряча фингал под глазом,
потому что вечером нам с парнями здорово досталось от
городских.
Меня мутило. Укачивало от других образов в виде летающих надо
много говорящих голов. Дуглас хохотал, сестра с Астрид чуть не
плакали, а Леха с Вадиком будто хоронили меня. Хотя почему
будто?
Я барахтался в этом киселе образов, то выплывая на поверхность,
то уходя на глубину. Каждый раз, когда всплывал видел расплывчатые
лица аборигенов, с забитыми татуировками лицами, слышал заунывное
пение на каком-то из местных наречий.
Когда тонул, просыпалась злость. Ярость и раздражение, я
принюхивался и чувствовал запах потных и немытых тел, но таких
живых. Почему-то меня это бесило. Хотелось дотянуться, схватить за
горло, притянуть к себе и впиться зубами или хотя бы просто
свернуть шею. Лишь бы они заткнулись, лишь бы прекратили обкуривать
меня едким вонючим дымом и петь свои песни.
