— Сражайся! — девочка семи лет балансировала на поваленном
бревне и сохраняла уверенную стойку бойца. Поверх кулаков она
смотрела на мальчика, который только ступил на противоположный край
бревна, но чувствовал он себя менее уверенно в желании тут быть. —
Эй! Ты чего застыл?
Не дожидаясь его ответа, она ловко пробежалась по бревну и со
всего разбега толкнула его плечом. Мальчик упал. Девочка
возвышалась над ним с победной улыбкой. Лица она не видела, он
отвернулся и тяжело дышал. И не поворачивался, пока не успокоился.
Потом просто встал, поскреб ладони, чтобы отклеить впечатавшиеся в
кожу листочки и лесной сор, и сел на бревно.
Девочка нахмурилась, победа уже не так радовала.
— Почему ты не отвечаешь? Давай еще раз.
— Не хочу.
— Тогда как ты меня победишь?
— Я не хочу тебя побеждать
Мальчик оторвал от дерева кусок коры и кинул, снаряд точно попал
по дуплу дерева напротив. Девочка села рядом и тут же подхватила
новую игру, короткими неровными ногтями, по которым точно прошлись
не ножницы, а зубы, стала отковыривать себе снаряд.
В меткости она ему не уступила — корка точно попала в центр
дупла, да там и осталась.
— Есть! Если ты меня не победишь, то тебе придется, как и моему
брату, уйти из стаи.
— Но если я буду сильней, то уйдешь ты.
— Ага.
Девочку это, казалось, не заботило, но вот мальчик насупился еще
больше.
— Не хочу.
— Такие правила, — она пожала плечами.
— Ну, мы можем быть вожаками вместе, — он уже не отрывал кору, а
просто чертил пальцем по узорам дерева.
— Неа, так нельзя.
— Можно, если поженимся. Про семьи монархов слышала?
— Конечно, слышала, — фыркнула девочка.
Она не слышала, но не признаваться же в этом. Будет потом еще
неделю зазнаваться, что знает больше нее. А все потому, что чуть
раньше родился. Какой-то год! Даже незаметно!
— Ну. Есть король, а есть королева. И они правят вместе. Надо
только пожениться — и все.
Девочка задумалась. А ведь точно, Рид и папа просто оба мужчины,
поэтому так не могли. Папа остался вожаком, а брату пришлось уйти.
Но они-то могут. Она взглянула в ту сторону, где был их дом. В
своих играх они ушли опять достаточно далеко, коттеджи видны не
были, но чуткий слух улавливал звуки жизни общины.
— И тогда никому уходить не придется?
— Ну да.
— Тогда давай.
— Не сейчас же. Когда вырастим, — закатил глаза мальчик.
