– Где же ты? – спросила она вполголоса.
В темно-карих глазах отражалось звездное небо. Луна в эту спокойную тихую ночь ясно освещала поместье Мишиных.
Ответа юная Софья, разумеется, не услышала, ведь вопрос был направлен в пустоту. А она так мечтала, что когда-нибудь до прелестных маленьких ушек долетит: «Я здесь. Я иду к тебе».
Часто предавалась подобного рода фантазиям. Ей было 17, и многие девушки-сверстницы из соседних поместий уже вышли замуж. Софье, в отличие от сестры, не приходилось отбиваться от назойливых женихов, которые будто занимали очередь, чтобы высказать свое почтение старшей. Почему очередь не выстраивалась к Софье?
Нет, она, конечно, была хороша собой. Дело в другом. Ольга, старшая сестра, желала внимания со стороны мужской половины тогдашнего мира. И это не являлось секретом ни для помещика, ни для конюха, ведь всем своим видом девушка свидетельствовала об этом. А вот Софья… это невинное создание мечтало не о пустом обожании и не о мимолётных приключениях. То было чуждо ей и даже противно. Она просто хотела любить и быть любимой. Желала, чтобы на нее нежно смотрела лишь одна пара искренних глаз.
Однако Софья была девушкой застенчивой. Не посещала светских мероприятий – никогда не имела подобного желания. Многие усатые кавалеры и вовсе забыли, что у Мишиных есть прелестная юная особа.
Однажды, когда старшая сестра вернулась с бала, Софья задумчиво сидела у камина. Ольга рухнула в кресло напротив, глубоко вздохнула и постаралась изобразить улыбку:
– Какой чудесный бал! Головокружительные танцы! И, кажется, одним из танцев я вскружила голову Лавилову. Как он на меня глядел, осыпал комплиментами, ах! – медленно наклонилась вперед и менее восторженным, скорее разочарованным тоном произнесла: – Но он слишком стар для меня. И еще этот, – скривила лицо и небрежно помахала левой рукой под носом, – этот запах… Когда он осыпал меня комплиментами, уши торжествовали, а нос противился.
Ольга еще какое-то мгновение витала в воспоминаниях о прошедшем бале, затем резко переключилась на сестру, будто ее кто-то одернул:
– Сестренка, что случилось? Ты сама не своя.
Софья продолжала неотрывно наблюдать за изящным танцем огня в камине.
