«Труп мужчины приблизительно тридцати лет.
Имя – Илья Евсеев.
Лежит на животе, голова повернута в правую строну.
Труп обнаружила его жена – Марина Евсеева.
Двадцать первого января около девяти часов утра. В понедельник.
Одет в черный костюм. Обут в кроссовки, подошва чистая.
На шее отпечатался след от веревки.
З.Ы. не забыть забрать фотографии с места преступления у Ковлинского».
После этих слов планшет Марка выключился. Закрыв глаза, он попытался прикинуть несколько вариантов нападения на этого мужчину, но сегодня его голова отказывалась помогать в его проблемах, касающихся этого дела. Марк Игнатьев похрустел костями в шее, наклоняя голову то вправо, то влево и принялся разглядывать то, что происходит вокруг него.
Справа топтался на одном месте полицейский, который подозрительно оглядывал каждую вещь, находящуюся в этой комнате. Слева – судебно-медицинский эксперт, сидя на корточках, вглядывался в труп, и двое соседей-понятых стояли, забившись в угол.
Единственное, кого не хватало здесь, так это сводного брата Марка – Вадима. «Глупо его здесь ждать. Наверное, он и не в курсе, что здесь происходит, – подумал детектив Игнатьев, – К тому же зачем ему торопиться, за него и так всё кто-нибудь да сделает».
В комнату вошли еще двое и начали громко разговаривать, что очень сильно отвлекало Марка. На несколько минут он хотел забыться и ни о чем не думать, это помогло бы ему сосредоточится получше.
Марк был частным детективом с большой буквы. Поработав некоторое время в полиции следователем, он открыл для себя, что это более скучно, чем интересно. И с деньгами очень туго, когда как он привык жить на широкую ногу. Работа частным детективом казалась ему куда уж более свободной, чем работа в полиции. Осенними вечерами Марк представлял себя молодым Эркюлем Пуаро, сидя в кожаном кресле, он мечтал о раскрытии более громких дел, в отличие от тех, которыми занимался сейчас. Так же и после некоторых происшествий, которые недавно случились с ним, сильно мешали работать в тесном коллективе.
Двое полицейских, залились громким смехом по непонятной для него причине, что чуть не вывело Марка из себя. Он представил, как берет какой-нибудь тяжелый предмет и кидает в них. Странно, но эта мысль вызвала у него какое-то неопределенное умиротворение. Марк снова достал планшет, ввел неложный графический ключ, открыл заметки и приготовился записать еще что-нибудь, глядя на бедный бездыханный труп:
