Часть первая
Большой письменный стол, мягкое кожаное кресло с регулирующейся спинкой, в руках дорогая металлическая ручка, которую несколько месяцев тому назад я приобрел в магазине элитных товаров (до этого дня она, неприкосновенная лежала в деревянном футляре с выжженным логотипом компании – производителя). В трех футах от меня, на полу лежит жена… ну уже бывшая жена, моя рубашка испачкана кровью, голова болит, рана на виске внушительных размеров, но уже не кровоточит. Боюсь, что мне больше нет смысла жить, он сломал всю мою жизнь… или, вернее я сам это сделал. В ящике стола лежит «Вальтер», купленный около года назад для безопасности семьи. Я собираюсь покончить с собой, да и после сделанного, боюсь, что другого выхода у меня просто нет! И все же необходимо написать, написать о том, что же произошло, и как я стал таким…
Вторник двадцать седьмое апреля две тысячи десятого года, я Том, Том Марш, тридцатидвухлетний офисный планктон, менеджер низшего звена – винтик в механизме учета финансов крупной компании, который в любой момент можно заменить другим винтиком, а при хорошем раскладе и винтиком в короткой юбке, которым, менеджерам высшего звена можно довольствоваться по пятницам у себя в кабинете.
Вторник планктона никак не отличается от понедельника или четверга планктона. Как и всегда, тот день начался с недосыпания, душного автобуса и «толкучек» в метрополитене, по приходу на работу мне очередной раз напомнили, какой я неудачник, затем цикл из раскладывания бесконечных бумаг по разным стопкам, многочасовых постукиваний по клавиатуре и вредных перекусов (итогом которых является появившаяся под тридцатку язва желудка), после чего, в семь часов вечера я пришел домой и принял вечернюю дозу супружеских скандалов («благо» жена не дает скучать дома). Да, так я, на протяжении десяти лет, жил постоянными грезами о лучшей жизни, о путешествиях, о коттедже на окраине города и дорогой машине – типичный потребитель, которому хотелось бы потреблять еще больше. Но, к сожалению, как и любому другому человеку моего социального и духовного уровня, мне не хватало сил вырваться из этого круговорота «офисного дерьма».
Моя жена – Мэри Марш к этому моменту уже как год сидела без работы, ссылаясь на «я еще не нашла подходящей»; детей нет, квартира досталась от ее родителей, которые купили небольшой фермерский домик и решили прожить там последние годы. О выездах за границу или даже за город речи и быть не могло (разве что по праздникам на пикник в городской парк). Всю серость будней разбавляли разве что «пятничные посиделки в баре» с коллегами – планктонами Джоном Маккеленом и Стивом Берсом. В общем, говоря, все печально. Но «тогдашний Я» еще и не догадывался, что скоро моя жизнь кардинально изменится.
