– Три очень милых феечки сидели на скамеечке…
Очаровательная малышка в коротком синем платье и новеньких
бомбазиновых панталонах, пышных и кружевных, прыгнула с одной части
понятного только ей одной рисунка, воображаемого посреди коротко
стриженного газона, на другую.
– И съев по булке с маслицем, успели так замаслиться…
Она снова перескочила на одной ноге, старательно завитые кудри с
васильковыми лентами при этом забавно пружинили. Пахли они
карамелью, потому что старая Рут укладывала букли при помощи
сахарной воды.
– Что мыли этих феечек из трёх садовых леечек. ***
– Лотти!
Девочка обернулась на зов, заметила папу на скамейке под дубом и
пошла к нему, сделав большую дугу по влажной траве, высокой между
деревьями. Миссис Милз теперь непременно лишит её сладкого, если
намоченные росой ботинки не просохнут сами собой до конца прогулки.
А они не просохнут, в октябре-то!
– Ты опять не надела накидку и шляпку, Лотти, – попенял отец. –
Спасибо, хотя бы штанишки тёплые. Но это, надо полагать, заслуга
Рут. И всё равно – миссис Милз тебя рано или поздно отправит
работать на кухню за такие грехи.
Как будто ему не всё равно, – подумала девочка и заранее
обиженно прищурилась.
– И обувь промочила, – продолжил ворчать родитель. – Зачем
обязательно ходить по траве?
– Потому что перед скамейкой нельзя топтать.
– Так уж и нельзя! – начал сердиться взрослый.
Лотти плюхнулась на противоположный край доски и отвернулась.
Сам отец был укутан по-зимнему и даже натянул дурацкий полосатый
шарф. Хотя утро выдалось солнечное. Видимо, чтобы миссис Милз не
отправила работать на кухню… Старые перечницы совсем оккупировали
дом, навели в нём свои порядки и скоро решительно всех их, включая
рыжего кота Флавия, отправят работать на кухню. За все грехи.
– Нельзя. Там уже проклюнулись осенние крокусы. Мамины любимые,
сиреневые с жёлтым.
Мужчина рвано вдохнул, потянул к себе дочь, посадил на колени и
уткнулся в карамельную макушку. Оба печально помолчали. Но Лотти не
заплакала!
В конце концов, отец отпустил её на землю, малышка сорвала для
него первый крокус и он вдел его в петлицу. А потом долго рассеянно
рылся в карманах.
Тоже чтобы не заплакать, – сделала вывод Лотти. Мужчины не
плачут. Но и девочки не ревут, если не хотят, чтобы ими
распоряжались всякие вредные перечницы!
